«шумим, брат, шумим»
Автор рубрики_Зинаида ПАЛИЕВА

Зинаида Палиева

Сегодня мы открываем авторскую рубрику Зинаиды Палиевой – члена Союза журналистов РФ, заведующей кафедрой журналистики, кандидата философских наук. Заметки
на полях – это личные наблюдения автора
над парадоксами профессии и жизни в целом. Нам думается, что они будут интересны всем.

Эта небезызвестная фраза из классической комедии может претендовать сегодня на емкое отображение одной из важных научных проблем, заинтересовавшей меня всерьез и надолго. Надеюсь побудить и вас, дорогие читатели, задуматься над нею и, как знать, может быть, даже что-то изменить в своих представлениях.

«Шум», согласно словарному определению, это «совокупность многочисленных неясных звуков, слившихся в однообразное звучание». Это – в буквальном смысле слова. В переносном же - «информационным шумом» можно назвать некие помехи, «мусор» в информационном пространстве, все то, что препятствует свободному прохождению объективной, достоверной и полной информации от производителя к потребителю.

Таким образом, понятие «информация» стоит в одном ряду с понятиями «истина», «знание», «необходимость», «объективность», а понятие «информационный шум» ассоциируется с понятиями «ложь», «случайность», «незнание» , «непонимание», «недостаточность», «избыточность», «субъективность» и т. д.

Представляется целесообразным создание классификации «шумов». Одним из критериев может быть уровень информативности – от слабого шумового фона, неизбежно сопровождающего практически любую информацию, до «абсолютного» шума, не содержащего никакой информации. Между этими полюсами можно расположить бесконечное множество «шумов» - с причинами их происхождения, эффектами восприятия и т.д.
Исследователи языка современных СМИ выявляют все новые и новые свойства журналистского текста, текстов рекламы и PR. Углубление этих исследований позволит расширить и уточнить многие представления о существующих коммуникативных процессах. К примеру, зафиксированные специалистами противоречивые тенденции в развитии языка СМИ как следствие глобализации (обогащение - за счет иноязычных заимствований, расширения смыслов, «легализации» жаргона, просторечия и т.д, с одной стороны, и обеднение – в силу речевой стандартизации (понятие «формат» становится главным пугалом пишущих для радио и телевидения), из-за погони за сверхоперативностью в новостийной журналистике и элементарного непрофессионализма – с другой стороны.

На поверхности лежат такие проявления «информационного шума», как «лишняя», «пустая», «нулевая» информация. В силу организационных и финансово-экономических причин невольных потребителей пичкают, к примеру, устаревшими сведениями (заранее проплаченная реклама уже минувшего события, вопреки здравому смыслу продолжающая крутиться в рекламных роликах электронных СМИ, занимать газетную и журнальную площадь, призывно взывать с рекламных щитов и афиш). Это – образцы «абсолютного» шума. К ним же можно отнести так называемые «общие места» в журналистских текстах, которые раньше, в идеологизированной советской прессе являли собой «бессмысленность связной речи» и в типичных случаях встречались в плохих передовых статьях. Сегодня это – «пустоты» в периодике и эфире, причиной которых чаще всего является отсутствие у авторов текстов профессионального и просто жизненного опыта – то, что И. Петровская метко назвала «мусором в прямом эфире».

В этой связи остро встает вопрос о профессионально-психологической компетентности журналистов и о способах ее формирования в рамках вузовской подготовки. Сегодня проблема преемственности в публицистическом творчестве осознается как первостепенная не только в России, но и, к примеру, в США, где отсутствуют аналогичные научным «школы» публицистики, что, безусловно, сказывается на падении качества содержания массовых информационных потоков. Данный вывод подтверждается, в частности, проведенным в Гарварде исследованием в рамках Проекта за качество журналистики. Инициаторы Проекта и авторы книги «Элементы журналистики» Б.Ковач и Т.Розенстил пишут: «К сожалению, зачастую новые специалисты не обременены ни профессиональной ответственностью, ни познаниями; все, что они хотят, - это быть в эфире, и таким образом они поставляют энергию, позу и крайние убеждения… Вместо того, чтобы моделировать или блокировать пиар – другими словами, преувеличения и инсинуации,- новые СМИ не могут досыта наесться этим пиаром.»

Гораздо сложнее дифференцировать по степени информативности журналистские, рекламные и PR-тексты, содержащие специфические языковые выразительные средства, рассчитанные на целевую аудиторию. В этом случае в восприятии конкретного адресата это будут максимально информативные тексты, а на нецелевую аудиторию они же могут произвести эффект «абсолютного шума».

Скажем, ирония – явление многоликое, легко узнаваемое, но трудно определяемое. Ирония – дитя диалектики мышления, но требует при этом абсолютных, с точки зрения прагматики, условий существования. Любое отклонение сводит на нет все усилия автора. Один и тот же транслируемый материал будет воспринят одной (посвященной) частью аудитории как адекватная некоторому реальному событию информация, а другой – как помеха, непонятный «шум». Ирония как бы узаконивает двойственность, параллельность смыслов, а значит и двуплановость восприятия. И если раньше с помощью экспрессивных средств активизировался, прежде всего, чувственный опыт читателя, зрителя, слушателя, чтобы дать им в готовом виде фактическую информацию, то современная журналистика апеллирует к основам ментальности читателя, заставляя его быть в позиции ироника, то есть человека оценивающего, отрицающего любую позитивность как некоторую ограниченность.

Логически продолжая эту мысль, можно заметить, что «отрицание позитивности» как сверхзадача иронического текста – это шаг к агрессивности, которая в принципе невозможна без шума, в том числе и информационного. В поле зрения исследователей попал и такой крайний вариант иронично-скептического отображения действительности в СМИ, как «стебность», бульварность и прочее. Его появление объясняют прежде всего рыночной ориентацией прессы и слабой дифференцированностью общественного сознания и, следовательно, аудитории потребителей информации, зачастую предпочитающей (в силу невзыскательности собственного вкуса) именно «шум» типа слухов и сплетен, а не факт, который еще нужно самостоятельно - и желательно критически - осмысливать.

Отдельной и также ждущей своих исследователей представляется и проблема унификации структуры и содержания сегодняшних СМИ, особенно электронных. В частности, это относится к FM-радиостанциям. Дежурный набор информации и абсолютно совпадающее музыкально-развлекательное «меню» практически на всех так называемых «рейтинговых» каналах приводит к эффекту «нулевой новизны», то есть абсолютного шума. При этом в назойливый «шум» методом бесконечного повтора, «заезживания» может быть легко превращена как информация, представляющая первоначально какую-то ценность, так и музыкальное произведение любой степени талантливости (вспомните историю с навязыванием в теле- и радиоэфире до чувства полного отвращения песни «Нотрдам де Пари»).

И, возможно, самой серьезной разновидностью «шума» является «театрализованная», игровая, постановочная журналистика, взрывающая изнутри самое природу журналистики, если эта природа – документальность.

Для понимания любого текста человек должен располагать определенными ментальными схемами, «сценариями», организующими его знания и упорядочивающими новую информацию, поступающую извне. Без осознанного развития этой способности мы рискуем быть погребенными под лавинообразными потоками дезинформации и разного рода шумов.