— Сергей, ты учился на специальности «Инженерная и компьютерная графика». А как выбрал эту специальность?

— Мы жили в Николаевке. В школе компьютеров не было, и нас дополнительно обучали в детском образовательном центре, где я сначала выбрал направление «Секреты ПК»: знакомился с компьютерами, их аппаратной, программной частью. Было интересно, но не понятно, чем дальше заниматься. Вторым направлением стало программирование. Мне хотелось узнать, как программа пишется, но понял, что это вообще не моё. Мне больше визуал нравился, а тут сидишь, строчки в коде ковыряешь, а выхлоп за час никакущий.

Параллельно я установил Photoshop, потихоньку фотографировал и применял все эффекты обработки, но картинка всё равно получалась некрасивая. Я не понимал — почему и пошёл ещё на курс дизайна. Там объяснили, что надо как раз не все настройки применять, учитывать цветовые модели и прочее. В общем, базовые вещи. И когда к нам в школу вести факультатив пришёл Владимир Анатольевич ДМИТРИЕВ, преподаватель с инженерно-педагогического факультета КГТУ, я сопоставил: там же и техническое, и дизайн, и всё такое интересное. Вот и поступил на инженерно-педагогический.

— Учиться нравилось?

— Я точно не собирался работать педагогом, но понимал, что такое образование даёт свободу в жизни. На специальности хорошо совмещалась гуманитарная и техническая часть. Факультет был удачный и в плане атмосферы. Сергей Иванович ПОЧЕКУТОВ, офигенный декан, поддерживал все наши начинания, сам предлагал, раскачивал и показывал, что можно пробовать.

Считаю, в университете самое главное даже не преподаватели, а общая среда. Мне она нравилась! Где-то со второго курса начал делать дизайн для некоторых фирм, и преподаватель, который вёл у нас этот курс, говорит: «Ты лучше меня в нём разбираешься». Стал мне автоматом ставить. И по ряду предметов я не ходил на занятия. Зато ездил на всякие олимпиады. Я не понимал, почему остальные не ездят. Видимо, боялись брать на себя ответственность, а мне было весело.

Несколько раз был в Новосибирске, в Омске, в Екатеринбурге, в Иркутске, во Владивостоке. Во Владивостоке вообще понравилось. Приехали на неделю, а олимпиада всего день, остальное время отдыхаем. У нас ещё и суточные. Конец октября, а во Владивостоке плюс 15. Мы там кайфовали. Да ещё за второе место я привёз принтер. В воскресенье прилетаю домой, а в понедельник уезжаю уже на олимпиаду в Иркутск, там беру первое место. Просто все работали в AutoCADе, а я в SolidWorks; итоговая картинка в этой программе получается красивее, вот и дали первое место.

Так я ездил, ездил и ездил. Потом подался на «Лучшего студента в КГТУ», тоже получил какой-то приз. В общем, учился не сильно много, а участвовал везде. Начал снимать мероприятия. Оттуда пришло то, что мне понравилось снимать события.

— Как бы ты сформулировал ценность университетского образования?

— Университет дал мне возможность общения и развития компетенций. Я ведь скромный был паренёк. Боялся даже к доске выходить. И вот практикой себя раскачал, в том числе ведением фотокурса для студентов своего же факультета. Буквально только сам в руки взял фотоаппарат, мне декан говорит: у тебя классные фотки получаются, будешь курс вести. Пока я готовился к этим занятиям, столько сам всего узнал.

За счёт того, что я разными вещами занимался, я просто взял максимум от университета. Думал тогда, что самое классное — работать в дизайне. Потому что сидишь дома, делаешь классные картинки, получаешь за это деньги. Но скоро понял, что это гиблое дело: ты делаешь, а потом люди, которые ничего в этом не понимают, говорят тебе, что всё не так и надо переделать.

В фотографии такого не происходит. Ты уже снял, мероприятие прошло, ничего не вернуть. И мне стало это интересно. В принципе, дизайнерская подготовка здесь тоже работает.

— После окончания университета ты остался работать на ИППС. Почему ушёл?

— Я начал преподавать ещё до окончания вуза. Со 2-го курса вёл компьютерную графику. Собственно, когда окончил университет, продолжил делать то же самое ещё 4 года. Кафедра склоняла нас и к научной деятельности, но работа с текстом, с документами, с бумагами — это так далеко от меня, просто кошмар. Я сопротивлялся, соответственно, был на должности самого низшего преподавательского состава. 7 тысяч рублей в месяц за 20 часов работы в неделю. Потом начали по-другому начислять: при том же объёме работы зарплата стала в два раза меньше. И я уволился.

— Ты стал снимать городские и краевые молодёжные мероприятия?

— Да, у Константина ГУРЕЕВА. Мероприятий было очень много. У Гуреева столько энергии, что он и сам: делает, делает, делает. Я там зависал постоянно до ночи, много было работы, съёмок.

Но больше всего, наверное, научился фотографировать на ТИМ «Бирюса», 2007 год. У меня как раз появился хороший фотоаппарат. Нужно было с утра до вечера снимать на протяжении всего лета. Я тогда сильно прокачался.

— Тяга к молодёжке, похоже, у тебя осталась, а ведь в следующем году тебе 40 лет.

— Я вообще в шоке — как это? Ощущаю себя на 25 максимум.

1 сентября в Сибирском федеральном, 2010 год

— С высоты возраста молодёжь не кажется неумелой, неинтересной?

— Наоборот. Когда в моё время надо было что-то новое освоить, книжки доставал, информацию искал. Сейчас в сети всё есть, и молодёжь легко пользуется этими инструментами, всеми современными технологиями владеет.

— Какими именно? Что ты для себя нашёл, какие приёмы?

— Я нейросети активно использую. Скажем, мне нужно 200 человек сделать красивыми. Если я буду их портреты ретушировать, у меня на это месяц уйдёт. А так загнал в приложение — и все довольны. Каждому советую: просто зайдите в нейросеть Яндекса, сформулируйте ваш запрос («подсказать идею для поста», «перевести голосовое в текст», «нарисовать иллюстрацию» и т.д.) — и вам как минимум будет выдан первоначальный вариант.

— А мы так не разучимся думать, сами что-то делать?

— Надо рутину сплавлять нейросетям. Чтобы просто ускоряться. Приложения позволяют делать быстрее скучные вещи и заниматься любимым делом.

— То есть ты за то, чтобы фоточки подтягивать через условный Photoshop, а не показывать реальность, как она есть?

— На самом деле любая съёмка — это фильтр. Есть объективы с разным углом. В аналоговой фотографии от плёнки, проявки, печати зависит результат. Те, кто топят за естественность, лукавят. Если ты покажешь человеку его реальный портрет, без обработки, он ему не понравится. Потому что объектив показывает, что ты уже и постарел, и в спортзал давно не ходил. А нейросеть снимает эти вопросы. Потому что человек хочет хорошо выглядеть.

Или снимаем мероприятие для компании. Пришло 5 человек, а на фото надо показать полный зал. И я ищу ракурс, чтобы выглядело, будто присутствует куча людей.

— Нет осадка, что это не правда? Приучаемся подспудно жить в самообмане…

— Я никогда не снимал для СМИ, не показывал «объективный взгляд». Всё время снимаю на заказ и отношусь к этому с пониманием. Мир так устроен, всегда и везде. Зато когда я читаю про какое-то событие «Вау! Мы это сделали!», — точно знаю, что на самом деле было не так ярко, не так массово и т.д. Ну и что? Главное — все довольны. Когда снимаешь много для разных компаний, такие вещи принимаешь как правила игры.

— Ты практически не снимаешь чёрно-белые фото, а как к ним относишься?

— Некоторые просто делают чёрно-белой цветную фотографию и говорят: классно. На самом деле видно, что человек не может работать с цветом и убрал цвет как лёгкий шаг к тому, чтобы сделать красиво. Типа: у всех цветное, а у меня чёрно-белое, стильно. Это просто бессильное действие.

На строительстве Богучанской ГЭС

Для ЧБ надо работать с тоном, с контрастом. Старые фильмы как раз на контрастах работают. И когда их раскрашивают — зачастую портят эффект. А если у тебя на заднем плане кто-то в красном прошёл или какой-то угол некрасивый зелёный вылез, и ты думаешь: сейчас в ЧБ переведу и избавлюсь от лишнего, — нет, это так не работает. Поэтому цвет или ЧБ — это разные инструменты.

— Ты на всех знаковых события края снимал?

— Есть события, которые мне были интересны, но я на них не ехал как зритель. Ждал, когда позовут как фотографа. Так я долго не ехал на «Мир Сибири». Пока это не прилетело как задачка. Потом дважды снимал этот фестиваль, но понял, что ничего не меняется. Организаторы говорят: «В этом году у нас рекорд, людей в полтора раза больше». А разве от этого стало лучше? Стало хуже, потому что давка везде.
Также очень хочу сгонять на Север. Плато Путорана срывалось уже пару раз: то у меня нет коптера, то другие события накладываются.

Фото для Института гастрономии СФУ

— А как ты помнишь эти события — как действие или остановленный кадр?

— Помню так, как снято на моей фотографии.

— Раньше не было так много фотографов и возможностей снимать. Как в этом потоке держать марку?

— Сейчас уровень фотографии точно вырос. Никто не мешает снимать даже просто на телефон и делать классные кадры. Достаточно, чтобы аккуратно снимать какой-то контент. Но если хочешь развиваться дальше, то надо постоянно искать, как сделать лучше.

— Для персональной выставки набрались материалы?

— Я коммерческий фотограф. Ничего не снимаю для себя. Сейчас мне нравятся три направления: еда, события и корпоративные портреты. И нравится, что их три: не надоедает. Частные съёмки стараюсь не брать, потому что с компаниями интереснее. У них разные задачи, они постоянно развиваются.

— Ты везде с фотоаппаратом ходишь?

— Нет. Когда поехал в отпуск, хорошенечко подумал: мне же это таскать каждый день. Зачем? Я и из телефона могу максимально выжать.
Поэтому у меня нет фотографий города, например. Есть фотографы, которые на этом специализируются: городские виды снимают, Столбы, тайгу. Создают себе базу, потом продают. У них другая модель монетизации. А у меня чисто по заказам. И даже если есть в архиве удачные кадры, я их не найду, нет упорядоченной системы. Хотя храню все свои фотографии с 2004 года.

— Кажется, что фотограф не может не снимать природу…

— А зачем всё снимать? Я могу кайфовать от того, что вижу, как падает свет. Смотрю контрасты, какие-то блики. Пытаюсь понять, что нужно для того, чтобы такое снять. И всё, достаточно.

— Не было желания вообще завязать с фотографией?

— Много раз было. Особенно когда нет заказов в январе. Если много работы, и ты востребованный, то всё классно и здорово. А потом наступает январь, и тебе никто не звонит, и ты такой: что теперь делать?! Но нужно просто ждать февраля. А декабрь наоборот: всем всё надо успеть впихнуть в последний месяц. Есть ещё пики в мае, июне, в сентябре, а затишье в августе. Сезонность — нормальное явление, как качели.

— А как пандемию пережил?

— Я же снимал преимущественно события, а в пандемию всё резко закончилось. Меня тогда как раз спасли компании: пекарни, фирмы, клиники, автоцентры. Хлеб ведь как покупали, так и покупают. Именно тогда я начал снимать контент: еду, предметы. Начал изучать 3D. В ноль выходил, но и то было хорошо. А 2021 год стал рекордным по количеству заказов, да и 2022-й тоже.

— Ты когда-нибудь хотел уехать из Красноярска?

— Не хотел и не пытался. Жена хотела. Она пиарщик, даже устроилась в международную компанию, хотела из России уехать, думала, что где-то лучше. Я считал, что нет. Тут и ландшафт интересный, и компаний много, и сарафанное радио работает, и с кучей народа ты знаком. Это же важно. Приедешь на новое место — кому ты там нужен? Мы посмотрели несколько городов. Принципиальной разницы нет. Где-то теплее. Где-то удобнее инфраструктура. Но везде своя специфика, свои нюансы. Что-то сильно лучше и у нас в Красноярске.

— Кроме фотоаппарата что тебя так же сильно определяет?

— Только фотография. Я же сейчас выбираю заказы, поэтому работа для меня — как любимое хобби. Нет «эх, опять снимать», а: «Оооо, какая интересная съёмка! Как бы сделать её ещё круче».

Я знаю почти все площадки в городе, где проходят события. Если не знаю, приезжаю сильно раньше, чтобы понять, как, что буду снимать. Везу с собой кучу оборудования, потому что непонятно, что пригодится. Но когда мне всё ясно, начинаю думать про то, что использовал в прошлый раз и как это улучшить.

Сейчас у меня нет психологического барьера, а это одно из самого важного в работе фотографа, на мой взгляд. Потому что техническую часть и на автомате можно снимать. А психологический момент прямо может мешать.

— Тебя не пугает то, в какую сторону развивается мир?

— На всё можно смотреть позитивно, а можно так, что всё плохо. И соответственная картина мира образуется. Я позитивный, меня из равновесия сложно вывести. Поэтому каждый раз у меня позитивные съёмки. Даже когда, извините, я кладбище снимал и венки, было дело.

Сейчас всё быстро меняется, и люди как раз делятся на две категории: кого это пугает и кого радует. Кто-то говорит: ой, нас заменят роботы! А я: кайф, часть работы можно им отдать! Я жду, чтобы ещё что-нибудь придумали с документами, когда важные вопросы будешь решались просто по запросу: «Алиса, заполни уже этот отчёт и отправь его».

Например, я себе сделал умный дом, сам запроектировал все выключатели, датчики движения, таймеры. Когда наступает закат, у меня включается гирляндочка. Когда ложусь спать, говорю: «Алиса, выключай всё», и не надо бегать по дому. Заодно сэкономил на проводке столько, сколько стоит весь умный дом. Бригада, которая у меня работала, офигела и теперь другим это предлагает.