Мировая полифония на блюде

В кино ходила Анна МЕРЗЛЯКОВА

Как развивался жанр альманаха вглубь и вширь, и почему «Москва, я люблю тебя!» - один их худших его примеров.

Киноальманах как жанр – очень обаятельное явление в кинематографе. Еще киноклассики отмечали, что он сохраняет лаконичность высказывания и отточенность форм, характерные для короткого метра. К тому же альманахи всегда отличал элемент космизма и приятного многоголосия, будь то режиссерские рассуждения о любви или зарисовки о городах. Появившись еще в 1960-х годах, жанр сразу завоевал популярность. Работая над полнометражными шедеврами, такие мэтры как Федерико Феллини, Анджей Вайда, Франсуа Трюффо, Витторио Де Сика, Жан-Люк Годар и др., успевали снимать и небольшие, но яркие киноновеллы для альманахов. Поводом для совместной работы часто служил либо литературный материал, либо литературные аллюзии.

Так, например, появился «Бокаччо-70» - классический, высокохудожественный сборник из 4 новелл, над которыми в 1962 году трудились Феллини, Моничелли, де Сика и Висконти. Короткие истории про 70-е – режиссерские фантазии о взаимоотношениях мужчины и женщины в духе «Декамерона» Бокаччо. Как бы спрятавшись за именем писателя-гуманиста, режиссеры рассуждают о природе любви, красоте, ханжеской морали и продажности, примеряя это на свое время. В 1968 году киноклассики все еще предпочитают литературные отсылки и снимают «Три шага в бреду» - фильм, состоящий из трех новелл по рассказам Эдрага По («Метценгерштейн», «Вильям Вильсон» и «Тоби Дэммит»), доказывая насколько кинематографичными могут оказаться интригующие рассказы американского романтика. Роже Вадим, Луи Маль и Федерико Феллини, перемешав мистические пейзажи, готический антураж, мелодраматизм и легкую эротику с историями о двойничестве, проклятиях и искушениях, сделали «Три шага в бреду» своеобразной визитной карточкой жанра. Но если предыдущие картины были для режиссеров поводом «поговорить за литературу», то картина 1962 года «Любовь в 20 лет» стала глубокой рефлексией монстров кино на тему юношеской любви.

Вайда, Росселлини, Трюффо и др. уже без оглядки на литературные тексты, создали трогательные авторские киновысказывания, сумев избежать сентиментальности и наивности в раскрытии темы. Но более значимо то, что каждая режиссерская история избегает узколобости в раскрытии классической темы, преподносит зрителю не просто голую любовную коллизию, а полноценную драму, в которой слова так же важны, как и молчание, а бытовые детали и выразительные жесты скажут о любовных переживаниях больше, чем внутренние монологи. Режиссеры, создавая первые киноальманахи, еще не ленятся работать с киноязыком, ставят его на службу сюжету, отчего зритель при появлении титров не упирается лбом в прописную истину, а с интересом вспоминает случайных героев, крупные планы лиц, расшифровывает режиссерские символы, которые непременно рождают вопросы «почему?».

С подачи режиссера Вима Вендерса жанр киноальманаха обретает второе дыхание. Вдохновившись нашумевшей короткометражкой Герцена Франка «Старше на 10 минут», автор «Неба над Берлином» в 2002 году вместе с коллегами-режиссерами выпустил два творческих проекта: «На 10 лет старше: Труба» и «на 10 минут старше: Виолончель». Вендерс поставил что-то вроде киноэксперимента, разрешив 15 крупнейшим мировым режиссерам (Спайк Ли, Вернер Херцог, Майк Фиггис и др.) занять лишь 10 минут экранного времени для того, чтобы рассказать о рождении, любви, смерти и времени. В итоге получилась философская клип-энциклопедия современных стилистических приемов: от Джима Джармуша до Аки Каурисмяки. Но эстетические трюки авторов в то же время умело объединены в единое смысловое пространство и эмоциональную ткань с помощью меланхолических джазовых импровизаций на трубе и виолончели. Так в нулевые запылившийся жанр получил новое звучание и стал развиваться. Но уже по- новому.

В 2006 году на Каннском фестивале состоялась премьера альманаха «Париж, я тебя люблю!», определившая новый вектор в развитии жанра. Признание в любви самому, - по историческому стереотипу, - романтичному городу Европы было логично и естественно. Сложнее создателям фильма оказалось выйти за рамки легкого и вкусного (да простит мне читатель гастрономическую метафору), как французское пирожное, киноповествования. 18 ярких любовных открыток, снятых лучшими мировыми режиссерами, среди которых - Гас Ван Сент, братья Коэн, Альфонсо Куарон, Том Тыквер и др. зритель с аппетитом съел и, громко стуча тарелкой по столу, потребовал добавки. И вскоре пестрый архитектурных фон стал поводом для выпуска новых киносборников, а Голливуд превратил жанр альманаха в довольно попсовый тренд, для которого важно собирать мировые имена под одной афишей. Сегодня зрителю уже предложили полюбить киноНью-Йорк и киноМоскву, на очереди – Иерусалим, Рио-де-Жанейро и Шанхай. Такое «галопом по Европам» не сулит ничего хорошего: в титрах режиссерские имена «мельчают», а большинство историй перекликается друг с другом, рождая у зрителя предательское «где-то мы это уже видели».

Вообще идея признаваться в любви крупнейшим городам мира кажется каким-то намеренным пиар-ходом, блестящей обманкой для туристов, обычно с жадностью сметающих дешевые «картинки на память». Общие, до боли узнаваемые планы городов в кадре, заснятые до дыр туристические объекты, немного шарма и историй о ненавязчивых любви – и клиповый имидж мегаполиса можно подавать без хлеба. Знаково то, что продюсеры альманаха «Нью-Йорк, я тебя люблю», урезали окончательную версию фильма с 13 до 11 новелл, отказавшись от сюжетов Скарлетт Йоханнсон и Андрея Звягинцева. Скарлетт оказалась слишком уж Скарлетт, а вот Звягинцев, вдохновленный последним сборником Иофсифа Бродского «Пейзаж с наводнением», оказался близок по поэтичности и глубине сюжетам альманахов «На десять минут старше:Труба\Виолончель», но, очевидно, не вписался в тенденцию незамысловатых клиповых альманахов.

На фоне последних выгодно отличается триптих «Токио!» (2008), в котором участвовали Мишель Гондри, Лео Каракс и Чун Хо Пон. «Токио!», к счастью, не путеводитель для туристов по экзотической Японии и тем более не дифирамбы миллионной столице. Режиссеры в своих новеллах идут дальше, предлагая зрителю метафору современного мегаполиса. «Дизайн интерьеров» - очередная милая фантастика от Гондри о людях и вещах, в которой любитель картона и целлофана и здесь остался анекдотически-сентиментальным. Альманах еще примечателен внезапным возвращением в кинематограф Лео Каракса, угостившего зрителя провокационной историей «Дерьмо». А трогательная новелла корейца Чун Хо Пон о социофобии, охватившей сотни людей, привыкшим общаться только со службами доставки товаров на дом, стала и вовсе рассказом «про всех нас». Отсутствие режиссерского заискивания и поклонения перед Токио-сити позволяет взглянуть на столицу как на модель мира, где есть и деньги, и цветы, и (да простит меня снова читатель) дерьмо. Но поводом снять альманах в последнее время становится не только прогулка по географической карте, но и крупные даты.

Так, кинематографический 2007 год интересен тем, что к юбилею 60-го Каннского фестиваля снова появился тематический сборник – «У каждого свое кино», в котором 35 корифеев знаменитого фестиваля рассуждали о киноискусстве, то трогательно признаваясь в любви, то играя со своим авторским стилем. Фильм получился интересной хрестоматией современного кинематографа, в которой смешную новеллу Китано «Один прекрасный день» легко можно отличить от драматичного эпизода Кончаловского «В темноте». Правда то обстоятельство, что режиссеры не знали, что снимают на одну тему, лишило альманах сюжетной оригинальности, вынудив зрителя добрую половину фильма просиживать с героями в кинозале.

В России альманахи не новый, а просто хорошо забытый жанр, на который сегодня кинопроизводители обращают пристальное внимание. Так же, как и в Европе, у нас все начиналось с литературы (конечно, русской) и отсылок к мировому кинематографу. В 1970-м Андрей Ладынин, Сергей Соловьев и Александр Шейн экранизировали рассказы Чехова, объединив их в альманах с ироничным названием «Семейное счастье». Незатейливые новеллы о жизни провинциальных эстетов – далеко не первая экранизация Чехова, но смотрится с большим интересом, ведь в ней за чеховских героев отвечают Алиса Фрейндлих, Вячеслав Тихонов, Андрей Миронов, Валентин Гафт и др. А к 100-летию кинематографа, в 1995 году, в России вышел сборник «Прибытие поезда» - своеобразная парафраза на мотивы знаменитых лент «Прибытие поезда», «Политый поливальщик» братьев Люмьер, «Дорога» Феллини и др. от Алексея Балабанова, Владимира Хотиненко и еще ряда русских режиссеров. Но альманах может быть не просто раскрытием определенной темы или украшением крупной даты. Так, современный киносборник «Короткое замыкание» (2009) стал своеобразным манифестом для режиссеров русской «новой волны» - Петра Буслова, Ивана Вырыпаева, Алексея Германа-мл., Кирилла Серебренникова и Бориса Хлебникова. Правда, альманах больше сообщает об авторах и их стилистике, чем о предмете разговора - любви. Пожалуй, «в яблочко» попадает лишь Борис Хлебников, повествуя в своей новелле «Позор» о сложностях человеческой коммуникации.

В отличие от парижского и нью-йорского предшественников, альманах «Москва, я люблю тебя!», - это даже не набор по-голливудски глянцевых открыток про многомиллионник, и тем более не признание в любви к столице. Это пошловатая и не очень умная солянка корткометражек, сделанных в лучших традициях русских второсортных сериалов с полутеатральными диалогами и героями – «палка, палка, огуречик – вот и вышел человечек». Удивительно, но почти никому из 18 российских режиссеров (в прокатной версии фильма оставили 15 новелл, убрав самые депрессивные) не удалось показать ни Москвы, ни москвичей, а их семиминутные признания в любви больше похожи на кривляния или откровенную ложь, потому что где-то 25-м кадром слышится режиссерское «Нас заставили!». ГУМ, Рублевка, Троицкие ворота, церетелевский памятник Петру – для москвичей эти места давно стали благодатной почвой для анекдотов и иронии, для провинциалов они все еще – культурные стериторипы. Во всей киносолянке выделяются начиличием смысла лишь новеллы Ивана Охлобыстина, Василия Чигинского, Екатерины Калининой и соцавангардистский черно-белый этюд Мурада Ибрагимбекова, который, по своей художественной ценности – тоже сомнительный «гадкий утенок». Остальные же работы скатываются только до уровня ВГИКовских студенческих работ.

Почти за полвека жанр киноальманаха претерпел немоло трансофрмаций. Литературные экранизации и тематические сборники потеряли для создателей фильмов прежний шарм и увлекательность. Создатели альманахов предпочитают идти за публикой, привыкшей к хлебу и зрелищам Голливуда, и зачастую вместо интеллектуального, выпускают с конвейера очередной поп-продукт. Там, где раньше можно было найти плюрализм авторских мнений, сегодня слышится невнятная какофония. А 11, 18, 35 режиссеров – очень удобно при создании незатейливой картины для масс, ведь за провал никто вроде и не будет ответственен. Авось, и «прокатит» в прокате.

Похожие материалы