Когда с вами, дорогие гуманитарии, в последний раз случилось большое интеллектуальное и культурное Событие (именно так,
с заглавной буквы)?

Если это произошло недавно, то скорее всего вы тоже были на лекциях российского учёного, филолога, специалиста в области истории русского языка, литературы и культуры, доктора филологических наук, профессора МГУ (до 2001 г.) и отделения славянских языков и литератур Калифорнийского университета в Беркли (с 1995 г.), заместителя директора по научной работе Института русского языка им. В.В. Виноградова РАН, заведующего сектором истории русского литературного языка Виктора Марковича ЖИВОВА. Хотя о значимости учёного говорят не его должности и регалии, а работы и авторитет. Виктор Маркович из тех, кто «делает отечественную науку».
Забавный факт из разряда Интернет-статистики: на запрос «Живов Виктор Маркович» Яндекс приводит 3.009 ссылок, а на «Живов В.М.» — 111.000. Первый факт (конечно, условно) говорит о том, что личность учёного представлена в Интернете довольно широко, второй — о частом цитировании его работ.

Живов впервые приехал в наш город. По его словам, восточнее Казани он ещё не бывал. Визит состоялся благодаря фонду Прохорова (хорошее слово —благодаря; оно лишний раз подчёркивает нашу филологическую благодарность фонду за очередной подарок). Это удивительно, что при своей загруженности, активной научной, публицистической и учебной работе, он провёл в Красноярске 5 дней и прочёл в СФУ пять трёхчасовых лекций. Посещение публичных лекций, как обычно в таких случаях, — свободное, и поставлены выступления Виктора Марковича были в удобное для учащихся время: в 16 часов, после основных занятий. И вот тут случилось второе удивление (первое, повторю, — это приезд учёного с мировым именем), но уже неприятное: студенты выдержали только три первых дня. Далее слушательская аудитория состояла из преподавателей отделения филологии и нескольких аспирантов.

Никак не могу спокойно отнестись к такой студенческой «бережливости»: молодые люди поберегли себя от приобщения к знаниям о русской православной культуре. Причём знания эти исходили от человека громадной эрудиции, тонкого и точного фактолога. Аккуратно и аргументированно Виктор Маркович отрицал некоторые утверждения Д.С. Лихачёва о древнерусском периоде письменности, показывая, что знакомство с византийскими источниками позволяет говорить об ином положении дел, нежели об этом писал петербургский учёный. Виктор Маркович демонстрировал высочайшую культуру научной полемики, и стиль его аргументирующего поведения невероятно ответственный.

Например, в одной из лекций он упомянул, что к 14 веку византийский имперский снобизм несколько поутих. Мне стало интересно узнать, на основании чего Виктор Маркович делает такое утверждение (я не засомневалась, а именно заинтересовалась, а честно говоря — захотела заглянуть в «интеллектуальную лабораторию учёного»). Виктор Маркович тут же назвал письменные византийские средневековые источники и конкретные языковые факты, показывающие, что отношение византийского монашества действительно изменилось в сторону уменьшения их амбиций.

Здесь уместно сказать, что о русской культуре многие рассуждают, к сожалению, безответственно: пишущие не всегда сами читают первоисточники или делают умозрительные построения на основании источника, оторванного от других документов того же периода, фактов, находящихся, казалось бы, рядом, но почему-то выпадающих из поля зрения исследователя. Посетившие лекции Виктора Марковича услышали и увидели воочию, как следует работать историку русской культуры, чему способствовали и раздаваемые слушателям хэнд ауты (раздаточный материал), богатые по своему содержанию. Задержусь на этом моменте: демонстрация контекстов по монитору (так называемая презентация), быть может, и инновационная, и выглядит очень по-западному, но не сравнится с распечаткой, положенной каждому пришедшему на лекцию; эти контексты всегда под рукой не только лектора, но и слушающего. Объём анализируемого лектором материала поражал.

Удивителен круг реальных собеседников и друзей Виктора Марковича. Он был хорошо знаком с Ю.М. Лотманом (это можно узнать из публицистики В.М. Живова, которую, замечу кстати, невозможно не полюбить). Его научный оппонент и давний друг — Борис Андреевич Успенский — обиделся на критику В.М. Живовым одной своей научной идеи (филологи хорошо её знают — о церковнославянско-русской диглоссии). Но Виктор Маркович, ценя дружбу и не имея возможности отказаться от своего понимания языковых процессов, убедил Б.А. Успенского в возможности сохранить и то (дружбу), и другое (разное понимание двумя учёными одного сложного явления). Оба когда-то — преподаватели МГУ, они могли просидеть часа четыре за чашкой кофе в буфете. Компанию им составляли Г.А. Хабургаев и Н.И. Толстой, фигуры настолько значимые для филологического образования, что и говорить не приходится.

В кулуарной беседе преподавали отделения филологии спросили Виктора Марковича, не собирается ли он написать учебник по истории русского литературного языка. Он ответил, что такое желание есть, это будет книга по истории русской книжной письменности, но назвать учебником её он не решается, так как состоять произведение будет из (примерно) 1000 страниц. Красноярские преподаватели предположили, что это мог бы быть учебник нового типа. Для которого, добавил Виктор Маркович, нужен студент нового типа. А где его взять?

Культура человека определяется количеством людей, о которых он может рассказать как о своих знакомых. Лекции Виктора Марковича позволили присутствующим познакомиться с большим числом лиц русской и византийской культуры. Причём рассказы велись с документальной точностью и авторской оценкой происходящего. Круг тем и лиц, предложенный нам, — от князя Владимира (Крещение Руси) до Петра Первого (секуляризация церкви). Знакомые со школьной скамьи имена… Но дело не в именах, а в том, кто и как про них рассказывает. А рассказчик Виктор Маркович прекрасный!

Облик, манеры, жесты и речь — все стороны лекторского мастерства у профессора на высоте. Посмотрите на фото — как эмоционально комментирует Виктор Маркович контекст из хэнд аута про «тех, кто с рогами», то есть бесов.

Скачайте из Интернета запись «Школы злословия» от 4.10.2010 (в которой Авдотья Смирнова назвала речь Виктора Марковича элегантной) — убедитесь сами.

Загляните в Википедию и кликните ссылку на публицистические работы В.М. Живова — прочтите их, это огромное удовольствие. Но и труд, так как тексты учёного рассчитаны на грамотного (не в смысле знающего азбуку, а в смысле умелого) читателя.

И тут я завершу, пожалуй, тем, с чего начала — с удивления по поводу отсутствия аншлага на лекциях. Конечно, желание разбираться в русской культуре и понимать её историю — удел не многих, а избранных. Но на гуманитарных специальностях этих избранных могло бы оказаться больше. Очевидно, всё же не готовы студенты к столь длительному, хотя и роскошному интеллектуальному пиру, где лектор не развлекал, а делился мыслями, которые надо понимать и воспринимать. И для этого надлежит выработать в себе инструмент для восприятия.