Кандидат технических наук, профессор Бернгард Исаакович БОРДЕ — из той самой первой команды, которая начала создавать Политехнический институт в Красноярске в 1956 году. Несмотря на почтенный возраст (78 лет), он и сегодня руководит научно-методической лабораторией «Неоднородные вычислительные системы» — ныне подразделением кафедры вычислительной техники ИКИТ СФУ. Лаборатория была организована в 1957 году. Здесь проводились исследования по научному направлению «Аналого-цифровые вычислительные системы» и занятия со студентами и преподавателями по курсу «Математические машины и программирование».

— Вы знаете, что происходило в эти годы в стране? — испытующе и с хитрецой в глазах поглядывает на меня профессор. — Как раз в середине 50-х кибернетику, как и генетику, объявили лженаукой — дескать, плод загнивающего Запада, со всеми вытекающими отсюда последствиями. Однако смелые люди стояли на своём. Инженер-адмирал Аксель БЕРГ отвечал в то время на флоте за радиотехническое направление, так он совершенно не обращал внимания на противников кибернетики и активно развивал информационные технологии.

В 1953 году в стране пришёл к власти Н.С. ХРУЩЁВ, а через три года вышло постановление Совета министров СССР, разрешающее открыть в Красноярске Политехнический институт. Поскольку сын Хрущёва Сергей заканчивал факультет электровакуумной техники и специального приборостроения Московского энергетического института — видимо, он и просветил отца.

До сих пор помню, как в 1956 году в стране прошла первая конференция под названием «Пути развития советского математического машиностроения и приборостроения». В моём архиве и на диске хранятся материалы этой конференции, в том числе доклад директора Института точной механики и вычислительной техники АН СССР С.А. ЛЕБЕДЕВА. Именно ему в 1960 году я сдал кандидатский экзамен.

— Бернгард Исаакович, вся ваша трудовая биография — один на всю жизнь выбранный путь. Но ведь кто-то вас наставил на него, кто-то выступил, так сказать, идейным вдохновителем?

— Здесь отчасти «виноваты» гены — в родне были математики и медики. Однако определяющую роль в моей жизни сыграл очень смелый по тем временам человек —бывший ректор Красноярского политехнического института Василий Николаевич БОРИСОВ (он вступил в эту должность в 1956 году). А познакомились мы раньше, ещё в 1951 году в Сибирском технологическом институте, где В.Н. Борисов работал деканом и проректором. Меня, в числе группы ссыльных, окончивших среднюю школу, именно он после собеседования рекомендовал для поступления в вуз.

— Руководство любого вуза заинтересовано в хороших студентах, причём же здесь смелость?

— Ссыльных в вуз не принимали, и у Борисова могли быть неприятности. Когда Василий Николаевич стал ректором Политехнического института, он взял меня в свою команду. Помню, поручив мне возглавить работу по созданию Вычислительного центра в институте, он как бы в шутку обмолвился: «Если что случится — меня снимут, а тебя посадят». Но мы справились качественно и в срок. Ректор доверял своим сотрудникам и лично знакомился с результатами.

Фото В. Ванилевского

История на диске

Учёный показывает диск, на котором он записал и хранит более чем полувековую историю вуза. А из рассказа Борде о системах автоматизированного проектирования вырисовываются стратегические перспективы, которые видела перед собой советская наука.

— Вы когда-нибудь слышали о машине для инженерных расчётов «МИР-1»? —спрашивает профессор. — Это единственная машина, которую купила фирма IBM у России.

Бернгард Исаакович говорит о том, на каком подъёме, по сравнению с другими странами мира, была Россия в конце 60-х — начале 70-х. А Красноярский политехнический, оказывается, одним из первых в Сибири приобрёл «МИР-1». Сразу же руководство института почувствовало отдачу. Программирование машин серии «Мир» проводилось на международном алгоритмическом языке, переведённом на русский. Студенты осваивали эту премудрость легко. Курсовые проекты выполняли уже на ЭВМ — все рутинные расчёты были автоматизированы, что во много раз повышало их точность.

Эффективность обучения на базе «МИР-1» в 1973 году подвигла институт на организацию вычислительного зала для студентов, который являлся общеинститутским подразделением и сыграл большую роль в развитии информационных технологий в институте.

Учёный осторожно перелистывает пожелтевшие странички брошюры «Решение задач на электронной цифровой вычислительной машине «МИР-1», изданной институтом в 1971 году.

— Это уже, по-видимому, надо отправить в музей?

— Самое удивительное, что и сегодня преподаватели и студенты сюда приходят, берут расчёты 30-летней давности и пользуются ими. Дело в том, что алгоритм решения многих задач здесь прописан. Зачем же с нуля разрабатывать? У нас в лаборатории хранится и транзистор, изготовленный в 1958 году на заводе «Светлана».

Мы рассматриваем бережно отсканированные снимки. Вот первые выпускники С.А. ПОДЛЕСНЫЙ, А.В. СЫСОЕВ, а вот и сам Б.И. Борде (ещё совсем молодой) — наклонились и колдуют над какой-то аппаратурой.

— Вы помните своих первых студентов?

— Конечно. Они были намного старше сегодняшних. Некоторые поступили в КПИ, пройдя корейскую войну (например, Анатолий Иванович ЗУБКОВ). Но и тогда, и сейчас нам не стыдно за своих выпускников. Они составляют основу кафедры вычислительной техники, а к.т.н., доцент В.Г. СЕРЕДКИН возглавляет её. Многие поддерживают с институтом тесную связь, оказывают всяческое содействие. Скажем, вычислительный центр Красноярской железной дороги (порядка 100 человек) представлен именно нашими выпускниками. Они нам помогают оборудованием на протяжении многих лет. Прогресс так стремителен, что в идеале хорошо бы менять вычислительную технику через каждые два-три года. Но закон не позволяет нам это сделать в рамках вуза (10 лет ничего не спишешь — у нас ещё вакуумные мониторы стоят, пылятся). Руководство ВЦ выручает: просим новое — дают во временное пользование.

Листаем дальше страницы истории кафедры.

— В начале 70-х у нас были уже и цифровые, и аналоговые машины, — продолжает Бернгард Исаакович и тут же поясняет мне, дилетанту. — Любое движущееся тело одновременно колеблется около центра масс. Траекторию рассчитывает цифровая машина, а колебания около центра масс — аналоговая.

— Где могут на практике применяться такие расчёты?

— Например, для исследования человеческого организма. До сих пор пациенты вынуждены глотать зонд, чтобы исследовать состояние пищевода и желудка. А ведь в мировой практике уже применяется разработка, которая заменяет эту тошнотворную процедуру. Наномашина-паучок с передатчиком передвигается по пищеводу, в нужном месте останавливается, впивается, отщипывает кусочек живой ткани для исследования.

— Нанороботы в медицине — уже не фантастика. Но хочется знать не только мировые достижения, но и что делается нашими учёными, аспирантами, студентами…

— Начиная с 1956 года, мы получаем научные труды и поддерживаем тесную связь с московским Институтом точной механики и вычислительной техники им. С.А. ЛЕБЕДЕВА. Выполняем научные работы по заказам промышленных предприятий и отраслевых институтов. В этих работах всегда участвуют студенты, они получают навыки теоретических и экспериментальных исследований.

Спецзаказы на «отлично»

— Результаты двух из ваших работ внедрены в цветной металлургии и в геологии. Что полезного кафедра сделала, допустим, для геологов?

— Мы помогали определить масштабы и параметры залежей полезных ископаемых, давали прогнозную оценку минералов. Принцип такой: координаты места, откуда добыт минерал, вводит человек, а компьютер строит объёмную модель залегания. С помощью этого метода геологи исследовали Олимпиадинское месторождение в Северо-Енисейском районе нашего края. Сотрудничество с министерством геологии позволило нам сделать тематическую лабораторную работу для студентов.

Другой заказ мы выполняли совместно с радиозаводом для передающих станций. Эти станции должны были работать на шумоподобных сигналах. Для записи информации на полигоне (тогда ещё не было ПК) мы разработали компактное цифровое устройство, показания которого потом обрабатывались в лаборатории.

— Бернгард Исаакович, вы готовитесь к защите докторской диссертации. Почему только сейчас?

— У меня — два высших образования. А вот с докторской всё откладывал — много времени отнимала административная работа. Дело в том, что когда я пришёл в институт, мы во всём были первыми (в нашей области старшего поколения не было), поэтому пришлось взять на себя много организационной рутины. Сейчас пишу монографию на тему «Объектно-компонентное проектирование вычислительных систем». Вся жизнь с этим связана.

По инициативе Б.И. Борде в апреле 1997 года в вычислительном центре был установлен сервер фирмы IBM системы S390, заменивший две ЭВМ ЕС1046 и доступный по сети Internet. В машинном зале сегодня находится класс персональных ЭВМ и виртуальный сервер с оригинальной системой САПР высокого уровня.

— Поскольку ваша лаборатория относится к Институту космических и информационных технологий, то очевидно, выполняет «космические» заказы?

— Вы думаете, что «земные» разработки менее важны? По-моему, самое сложное — исследовать живые существа... Хочется и студентам облегчить жизнь. Вот, смотрите (показывает модель рабочего места студента на открытом воздухе): в основе идеи — беспроводная связь ноутбука и качалки вместо стула.

— Это ещё зачем?

— Сидит студент где-нибудь в парковой зоне и, покачиваясь, подпитывает энергией ноутбук. Стул-качалка — моя разработка. Она нужна для здоровья, чтобы студенты не сидели неподвижно в закрытом помещении часами. Пока это мечта, но будут деньги —можно осуществить.