Захожу в музей Военно-инженерного института. Студенты вместе с офицером сгрудились вокруг стола и рассматривают привезённые с Вахты памяти экспонаты. Часть артефактов из Волгоградской области легко опознать — каска, противогаз, ложка. Другая часть — это мелкие осколки, которые не так-то просто идентифицировать. Хвостовая часть миномёта? Осколок гранаты? Студенты высказывают свои предположения. А я понимаю, что для них предметы, лежащие на столе, значат нечто большее…

Восемь курсантов отряда «Енисей» наперебой рассказывают о двух неделях, проведённых на первой в их жизни Вахте памяти. Почти ни одну семью война не обошла стороной, а у двух студентов из числа отряда деды воевали и погибли именно под Сталинградом.

«Психологически было очень тяжело, когда нашли первые останки, — вспоминает курсант Анна ГАРАДЖА. — В первый же день нашли двоих людей, которые лежали друг на друге, их позы неестественны, но когда представляешь, что это были живые люди... У них сохранились черепа, каски. Тяжело на это смотреть. Спустя время уже начинаешь радоваться, что нашли чьи-то останки, потому что значит: этих людей захоронят с почестями».

К этому студентов не могли подготовить на курсах, которые читали перед отъездом. В институте для ребят проводили несколько инструктажей и рассказывали историю тех мест. Они узнали, что Мемориал Россошка, построенный в 1999 году, располагается на месте сёл Большие и Малые Россошки, сожжённых дотла во время Сталинградской битвы. Местные жители рассказали больше, да и своими глазами удалось увидеть все масштабы войны.

Костей, осколков, останков, патронов — не счесть, все они валяются под ногами. И если красноярские поисковые отряды копают четвёртый год, то местные — по 30 лет. Каждый взрослый после работы отправляется в поле, ищет останки. Оттого так много и знают — в том числе некоторые «ритуалы», которые помогают, когда долго ничего не находится. В них можно верить или нет, но студенты на собственном опыте проверили — работает.

Курсант второго курса ВИИ Леонид ЗАМАРАЕВ: «Мы назвали это мистикой. Стоило нашему водителю исполнить языческий обычай — напоить и накормить землю, и буквально через несколько часов мы нашли останки трёх бойцов».

Или ещё рассказывают случай:

— В поисковом отряде работала женщина, на раскопки не рвалась, закрывала наряды на кухне. Но однажды среди находок ребята принесли кольцо, которое она зачем-то надела на палец. И тут произошла разительная перемена: она сама пошла в лес и начала находить бойцов! Словно хозяин кольца стал помогать ей. Невозможно было не поверить, когда она указала на дерево, под которым нашли целое захоронение.

Помимо поисковых работ ребята общались с поисковиками из других отрядов у костра. По воскресеньям отправлялись на экскурсии в Волгоград, на Мамаев курган, в дом Паулюса... Но основное время занимала жизнь лагеря. Последний, для начала, нужно было построить. Студенты обосновались практически в оазисе — в низине с деревьями (в поле такой роскоши было не найти). Скосили траву, поставили палатки, провели свет, установили умывальники, сколотили столы и скамейки… Каждый день — ранний подъём, наряд на кухне, который, в голос отмечают участники экспедиции, очень сильно сближает.

И в завершение Вахты памяти – самый торжественный, трогательный и скорбный момент. Последний строй, захоронение останков солдат. Ребята сами сколачивали гробы, красили их, уносили на мемориал, выстраивали, а потом — церемония прощания. Уже в сумерках каждый зажёг лампадку, сказал прощальные слова… Этот момент остался в памяти у каждого.

Подполковник Юрий Юрьевич ЛУШ­НИКОВ, доцент цикла военного перевода Учебного военного центра:

— Уже четвёртый раз мы отправляемся в Городищенский район Волгоградской области на поиск защитников Сталинграда, которые погибли на подступах к этому городу-герою во второй половине августа —сентябре 1942 года. Тогда силами 35-й гвардейской стрелковой дивизии в течение двух недель велись ожесточённые бои. В результате практически вся дивизия — 15 тысяч человек — погибла, в живых осталось порядка 300 человек. Дивизия продолжила свой славный путь, была пополнена и дошла с боями до Берлина.

Представьте себе степь, можно сказать пустыню, нет ни травинки, ни кустика, ни деревца, где могли бы спрятаться солдаты. Советским бойцам приходилось воевать в таких условиях. Под палящим солнцем, не имея возможности как следует окопаться, потому что почва там спрессовывается.

Когда мы начинаем поднимать останки солдат, это вызывает неоднозначные эмоции. Процесс, предшествующий этому, тоже не из лёгких. Сначала ведётся разведка с помощью миноискателя. Часто выроешь глубокую яму, а в ней — просто осколок. И таких ям бывает много, прежде чем находим бойца. Тогда появляется чувство облегчения, радости и надежды, что бойца можно будет идентифицировать, что родственники узнают, где он воевал и погиб смертью храбрых. В этом году на Вахте памяти установили 16 именных могил и 583 безымянных. Вклад красноярцев — 10 солдат.

Как говорили в народе: «Русские своих не бросают, как в бою, так и после него». Всегда погибших старались похоронить по христианскому обычаю. Но тогда у наших войск не было такой возможности. И только спустя какое-то время те, кто лежал на поле боя, были преданы земле местными жителями — обессиленными женщинами и детьми, находившимися в тылу.

Работа, которую осуществляют поисковые отряды, изначально имеет благородную цель — дать упокоение останкам воинов, отдать им дань памяти и уважения. И люди, которые приезжают на Вахту памяти, очень трепетно относятся к поисковому движению.

Это, прежде всего, энтузиасты и патриоты. Думаю, что в умах и сердцах студентов, которые непосредственно участвовали в поисковых работах, что-то поменялось.

Отряд «Енисей» в 2014 году это: курсанты Леонид ЗАМАРАЕВ, Дмитрий СКРИПАЛЁВ, Александр КОЛПАКОВ, Максим СТЕПАНОВ, Андрей ВОРОКОСОВ, Ольга КЛОЧКОВА, Анастасия ШУЛЬПИНА, Анна ГАРАДЖА и офицеры — подполковники А.В. ЧУМАКОВ и Ю.Ю. ЛУШНИКОВ.

Анастасия АНДРОНОВА