Смыслы наизусть,

или От критика слышу!

Специально для номера, посвящённого Дню науки, мы попросили литературоведа — с чувством, с толком, с расстановкой смыслов — проанализировать стихотворения университетских учёных и преподавателей... Кандидатов намеренно подбирали из разных научных областей.

Эксперт, согласившийся искать скрытые смыслы, не знал ни имён, ни какой-либо другой информации об авторах. А когда критика на поэтические произведения была написана, перешли ко второй части эксперимента: показали готовые анализы авторам, поинтересовались — действительно закладывалось всё найденное, верна ли трактовка идей? Или же литературовед напрасно заподозрил глубину авторской тоски в синих занавесках?

Кстати, мы предлагаем и вам поучаствовать в эксперименте: попытаться понять, кто именно из преподавателей СФУ написал то или иное стихотворение. А также сравнить — совпадает ли ваше прочтение с мнением профессионала. Только для начала всё же прочитайте зарисовки о каждом авторе.

Давайте знакомиться! Сначала с людьми, а уже потом — с их творчеством.

Царь горы

Для того чтобы вслух перечислить основные направления научной деятельности и полный список публикаций доктора юридических наук, профессора, заведующего кафедрой деликтологии и криминологии ЮИ СФУ Николая Васильевича ЩЕДРИНА, понадобится ровно столько времени, сколько обычно занимает поход на Столбы.

Учёный разработал «многоколейную» модель Уголовного кодекса РФ, пишет монографии, поэтические произведения, не раз с лёгкостью покорял горы и сердца студентов других стран мира. На всё это Николая Васильевича во многом вдохновляют пешие прогулки по красноярским Столбам. Именно там даже встретил будущую супругу (работала на метеостанции).

— Впервые побывал в заповеднике примерно в 1978 году, — поправив бороду, доктор юридических наук начинает рассказ. — С тех пор хожу постоянно. Примерно семь-восемь раз встречал новогодние и рождественские ночи с друзьями на вершинах.

Во время разговора Николай Васильевич вдруг начинает мечтать — закрыв глаза, вслух представил, что стоит на вершине горы и вновь наслаждается красотами. Такое удивительное единение с природой могло нарушить только стихотворение о ней же. И нарушило: Николай Васильевич прочитал одно из любимых.

— Писать начал от переизбытка чувств, за перо брался ещё в школе и студенчестве, — вспоминает учёный. — Но более или менее что-то начало получаться только во время армейской службы уже после университета. Даже письма друзьям пытался писать в
стихах!

Больше всего Николая Васильевича вдохновляют именно Столбы. Гуляя по заповеднику, однажды написал песенку: «Я головой ударился о камень…». И представьте, как удивился автор, узнав, что знакомая Л.З. ПОДБЕРЁЗКИНА, изучающая язык столбистов, уже давно считала его строки настоящим фольклорным произведением: песенка весьма популярна. Может, и вы её слышали. Теперь знаете автора.

Николаю Васильевичу доводилось читать лекции немецким и швейцарским студентам. Европейская молодёжь просто не могла сдерживать свой восторг, когда на занятиях лектор вдруг начинал исполнять песню собственного сочинения про криминологию. Её он написал, когда ещё только начинал преподавательскую деятельность: во время «Ночи юриста» студенты попросили каждого преподавателя прорекламировать учебную дисциплину. Николай Васильевич тогда и откликнулся шутливой песенкой. Кстати, немецкие студенты полюбили её настолько, что даже перевели.

Архитектура натуры

Для доцента кафедры основ архитектурного проектирования ИАиД Натальи Степановны БАТАЛОВОЙ любая остановка — всегда по требованию. А тем более автобусная, макеты которой ей сдают на проверку студенты.

До двадцати лет Наталья Степановна вообще не интересовалась поэзией, больше ценила живопись. А потом вдруг...

— Ещё в детстве старший брат постоянно заставлял меня говорить стихами, — вспоминает Наталья Степановна. — Тогда я впервые и услышала слово «рифма»; попросила брата объяснить, что это такое. В ответ — «то, что похоже на что-то другое». Для примера предложил зарифмовать «ведро», ну я и сказала… «ковш». Потому что они реально похожи. Брат долго смеялся.

Для коллег и друзей Наталья Степановна пишет персональные поздравления в стихах, старается раскрыть в них особенности
каждого. Помимо этого пишет на темы, которые действительно волнуют. Делит все стихотворения на два вида: «от чувств» (тут автор больше зависит от эмоций) и «от ума» (здесь акцент на логические суждения).

— Интонация — вот что определённо должно присутствовать в любом творчестве, — продолжает Наталья Степановна. — Стихотворение можно считать хорошим, если оно волнует автора, читателей.

Со студентами Наталья Степановна тоже иногда разбирает теоретические и эстетические проблемы архитектуры и дизайна … в стихах.

— Любой архитектор просто обязан развиваться во всех планах, — делится профессиональными секретами преподаватель. — Основная задача нашей кафедры — помочь студентам раскрыть свой потенциал. Работа почти всегда индивидуальная, ведь иначе с творческими людьми и нельзя.

А ещё Наталья Степановна — человек дела. Супруг, возвращаясь с работы, частенько может застать её с дрелью или ножовкой в руках — идеи всегда приходят неожиданно и не дают спокойно сидеть на месте: сама тут же начинает делать шкафчики, светильники, полочки. И всё для того, чтобы любимый дом стал ещё уютнее. Собственных сил эта женщина не жалеет.

Мощность вдохновения

Писать стихи по инерции у доцента кафедры физики ИИФиРЭ Татьяны Алексеевны КИМ не получается. Потому что в творчество она непременно вкладывает душу. От вдохновения тоже зависит многое: иногда строки приходят даже во время сбора смородины или в автобусе. И тогда Татьяна Алексеевна начинает записывать на билетиках. Тут же они становятся счастливыми…

Уже почти 26 лет Татьяна Алексеевна преподаёт механику, молекулярную физику и вообще всё, что связано с этой научной дисциплиной. Стихи пишет чуть меньше — дар «открылся» в 1993 году после того, как побывала на лекции по ведической философии. Нового для себя почти ничего не узнала, даже поначалу немного расстроилась, а буквально через сутки впервые пришло вдохновение. Прямо во время уборки захотелось писать.

— Мои стихотворения почти всегда философские, невольно хочется затрагивать нравственные темы, — говорит Татьяна Алексеевна. — А ещё есть у меня, например, «Разговор с деревом» как доказательство единства природы и человека.
Кстати, Татьяна Алексеевна не думала, что будет преподавать физику. Но со временем открыла, что и в лабораторных работах, и в решении задач есть собственная романтика.

Свой диплом и диссертацию Татьяна Алексеевна писала в лаборатории магнитооптики отдела физики магнитных явлений Института физики им. Л.В. КИРЕНСКОГО СО РАН. А потом занималась исследованиями алюмоборатных стёкол с парамагнитными добавками. За этими сложными словами не потерялось и простое человеческое счастье: у Татьяны Алексеевны любимый супруг, двое детей. Дочка собирается учиться на дизайнера, а в свободное время играет на гитаре, рисует и так же, как мама, пишет стихи; сын недавно окончил СФУ по специальности «Информационные технологии».

Беседовали мы на кафедре, и к Татьяне Алексеевне то и дело за советом обращались коллеги, заочник ждал консультации, вдруг принесли папку с решёнными олимпиадами школьников и попросили проверить за выходные... В таком ритме может спасти лишь настоящая любовь к предмету и мощность вдохновения.

Встречайте: эксперт!

Отважного литературоведа, согласившегося на наш нешуточный эксперимент, зовут Юлия Анатольевна ГОВОРУХИНА. Преподаватель ИФиЯК, доктор филологических наук, читает студентов и стихотворения насквозь.

В СФУ Юлия Анатольевна работает с 2011 года, до этого преподавала в Комсомольске-на-Амуре. Там и получила первый опыт анализа произведений непрофессиональных авторов.

— У студентов-филологов была своя газета, а в ней рубрика «Рифмы и рифы», где публиковались стихи студентов и их литературоведческий анализ, — вспоминает Юлия Анатольевна. — Всегда была интрига: как оценит преподаватель шедевр? Бывали весьма курьёзные случаи — даже агрессивная графомания. Но встречались и достойные произведения.

Интерес к литературе возник у Юлии Анатольевны ещё в детстве: увлечённо писала сочинения, играла в театре, даже посещала закрытый кружок, где обсуждались произведения далеко не из школьной программы.

Поучаствовать в эксперименте и выступить в роли эксперта Юлия Анатольевна согласилась сразу. Несколько вечеров она вчитывалась в творения неизвестных ей по условиям университетских авторов.

— Мы сами наделяем произведения смыслами, — говорит эксперт. — Сколько читателей, столько и интерпретаций. Всё зависит от образования, жизненного, читательского опыта, эмоционального строя. В поэзии чаще, чем в прозе, встречаешь образы, которые сложно прояснить сразу.

Например, в стихотворении О. Мандельштама «За Паганини длиннопалым…» есть такие строчки:

Играй же на разрыв аорты
С кошачьей головой во рту…

Конечно, это метафора, но как её «разгадать»? Литературоведы предположили, что речь идёт о резной головке грифа скрипки. И если на играющего скрипача смотрят из зрительного зала, то эта головка будет располагаться на уровне рта, а сама её округлая форма похожа на кошачью голову. Здесь в интерпретации помогло зрительное представление ситуации.

Намного труднее прояснять смысл стихотворения, осложнённого культурными параллелями, неочевидной символикой. Каждый раз это почти детективная история — разгадать загадку текста.

Ну что же — самое время познакомиться со стихотворными произведениями преподавателей, самим найти скрытые смыслы, а потом узнать, что же именно обнаружил профессионал. И завершит всё «критика на самого критика»: создатели поделятся мыслями о том, правильно ли сумел литературовед «прочитать» их творчество.

Начинаем!

Творческий экземпляр №1

Анализ литературоведа

Первое, что обращает на себя внимание, — графическое расположение текста. Так называемая лесенка выбрана автором, думаю, всё же для красивости. Попробуйте прочесть это стихотворение, интонационно выделяя каждое слово: «цветут глаза, (пауза) живым огнём (пауза) играя (пауза)». Немного неестественно, правда? А теперь мысленно уберите «лесенку» и соберите классические строки. Текст зазвучит плавно, как откровение, что более соответствует, думаю, переживанию лирического героя, прикоснувшегося к тайне. И даже если задумка автора была графически «лесенкой» отобразить процесс восхождения, то и тут вышел промах: такая «лесенка» воспринимается нашим зрением как спуск.

Ключом к стихотворению является слово «восхождение». Оно имеет несколько значений, каждое из которых так или иначе образно присутствует в тексте. Сама сюжетная ситуация связана с преодолением высоты. Причём процесс восхождения не описан (мы только слышим звон триконей). Автору важно показать результат восхождения, то, что открылось герою. Вот почему все образы в стихотворении статичны: скалы в серебре, декабрьское небо, в котором даже не мерцают звёзды, морозная тишина. Слово «восхождение» имеет и другое значение. Это ещё и путь к высшей реальности, свету, возвышение души. В стихотворении этой высшей реальностью стал сам мир, покой, растворённый в нём, недоступный там, внизу, в повседневной жизни и открывшийся здесь, в точке, приближенной к небу. Ощущение любви, как разлитой во всём мире, так и переживаемой героем, — апогей восхождения.

И хоть не следует герой за звездой, образ которой сделал бы очевидней тему Рождества, рождественская ночь в заглавии возникает неслучайно. Она дарит чудо. Это чудо рождения и приобщения к любви.

Творческий экземпляр №2

Оградите людей от себя,
От своих раздражений и злости.
Подарите им сердце, любя,
А обиды подальше забросьте.

Научитесь любить и прощать,
Понимать, а не ждать понимания.
Отогрейте того, кто замёрз,
Или ищет у вас сострадания.

Не судите того, кто не прав
С точки зрения вашей морали.
Не подстроится мир под устав,
Тот, который вы написали.

Не кляните жизнь и людей.
Что судьбою дано, принимайте.
Не на грязь, а на небо, друзья,
Чаще взоры свои обращайте.

Тот, кто сможет себя изменить
И покаяться, коль оступился,
Тот однажды очнётся от сна,
И увидит, что мир изменился.

Анализ литературоведа

Перед нами пример дидактической поэзии, которая пишется с целью поучать, проповедовать моральные, нравственные правила. Появился этот жанр ещё в Античности. Один из его формальных признаков — наличие прямых и скрытых уроков, требований, адресованных читателю. «Оградите людей от себя», «подарите сердце», «научитесь любить и прощать», «отогрейте», «не судите», «не кляните», «принимайте», «взоры свои обращайте». Многовато для небольшого объёма. Поэт, предпочитающий императивы в своих текстах, должен быть готов к реакции, на которую вряд ли рассчитывает. Пишется стихотворение с установкой «прислушайтесь ко мне», «живите так, а не иначе», а реакция читателя чаще всего иная: «почему я должен воспринимать тебя как учителя?», «почему ты уверен, что знаешь истину, и берёшь ответственность транслировать её человечеству?». Истины, которым нас учит автор, общеизвестны, а вкупе с дидактическим пафосом воспринимаются как штампы. Возлюби ближнего, умей прощать, не живи только материальным, прими то, что суждено — видимая простота этих ценностей часто оказывается недоступной человеку, но я уверена, что напоминать о них нужно не в жанре дидактики.

Дидактические стихи, как правило, малохудожественны, не отличаются оригинальной формой, образностью. Это вполне естественно, поскольку для автора главное — мысль донести. Работа автора данного текста над формой отразилась, пожалуй, лишь в композиции. Провозглашаемые истины расположены в определённой последовательности: от регламентирующих отношение к Другому, далее — к миру и судьбе, к Богу. Вероятно, этот ряд должен акцентировать в сознании читателя особую важность последней духовной установки. Финал стихотворения композиционно представляет собой своеобразный вывод — гарантированное прозрение в результате соблюдения вышеперечисленных «правил».

Творческий экземпляр №3

В озере бездонном — облака.
Пёс бездомный облака лакал.
Чуть похрустывал, ломаясь, льда грильяж,
Сном прокрустовым сжимая на ночь пляж.
Мылись камни озера слезами.
Мысли путались и ускользали.
Уходящие венчая дни,
Кто-то в сумерках включал огни.
Те огни в пространстве серо-синем,
Как в бреду, ведут к чужим порогам.
Я сродни осиротелой псине,
Не найду, какой идти дорогой.

Анализ литературоведа

Этот текст интересен своими неочевидными смыслами. Картина, которую рисует автор — берег озера, сумерки, зажигающиеся огни, лирический герой, который ощущает сиротство. А теперь заглянем поглубже в текст. Мы слышим в нём внутренние рифмы: бездонном — бездомный, похрустывал — прокрустовым, мылись — мысли. Сближены эти слова и по смыслу. Бездонность озера усиливает бездомность собаки, прибавляя значение бескрайности, глубины. Как в прокрустовом ложе хрустят кости, так хрустит лёд, сжимая «тело» пляжа. Внутренние созвучия, таким образом, прибавляют смыслы, помогают почувствовать состояние лирического героя точнее, во многих оттенках.

Внутренняя рифма в последних строках исчезает. Точно так же только 8 первых строк написаны парной рифмовкой (теперь обращаем внимание на концевые рифмы): 1-я строка рифмуется со 2-й, 3-я с 4-й и так далее по парам. Но как только «уходят» внутренние рифмы, концевая рифмовка меняется на перекрестную: синем-псине, порогам-дорогой. Очевидна некая граница, которая делит текст на две части. Образно она отмечена появлением огней, которые вдруг прорезывают сумерки, задают ориентир, который оказывается, впрочем, знаком чужого дома.

Вторая часть текста читается как особенно мрачная: сумрачное пространство побережья усиливается чужим пространством
чужих домов. Абсолютная бездомность… Она особенно отчётлива в последней строчке стихотворения: здесь и невозможность найти путь к огням (дому) в сумерках, ощущение одиночества и экзистенциальная пограничная растерянность, сиротство в целом мире.

Ответные комментарии авторов

Николай Щедрин:

— Мой лирический герой полностью согласен с литературоведом. А автор, реагируя на правильную критику, даже изменил графическое расположение текста. Теперь стихотворение выглядит как ступенчатая пирамида, и читать его надо слева направо и снизу вверх.

У наших ног лежит земля без края…
Цветут глаза, живым огнём играя.
В заиндевелых лучиках ресниц

Спасибо за понимание. Было интересно!

Татьяна Ким:

— Я стихи не сочиняю, они приходят сами. Это произведение — одно из откровений, предназначенных лично для меня, в ответ на раздумья о недовольстве окружающих людей «условиями» жизни. Конечно, оно не претендует на высокую художественность, но в нём изложен свод простых правил, позволяющих принять и полюбить жизнь такой, какая она есть. Возможно, это рецепт счастья. Всем известна истина: не можешь изменить мир, измени отношение к нему. Однако изменить себя непросто. Это долгий, кропотливый труд, причём труд не физический, а душевный.

Благодарю автора рецензии за профессиональный анализ. Выводы очень интересные и неожиданные для меня.

Наталья Баталова:

— Рецензия на стихотворение представляет большой интерес, поскольку позволяет почувствовать разницу в профессиональной оценке и восприятии текста рецензента и эстетизированном типе восприятия, характерном для автора, не имеющего филологического образования. Известный феномен, когда трактовка текста раскрывает неожиданную глубину смысла, не осознаваемую автором, проявился и в данном случае, в котором необходимые слова и рифмы находились интуитивно. Отсюда и подсознательное насыщение текста «неочевидными смыслами». Предлагаемую трактовку смысла стихотворения можно считать аутентичной. Однако, по моему мнению, внутренняя рифма в последних четырёх строках не исчезает, а становится менее очевидной: огни — сродни, бреду — найду…

Хочется выразить искреннюю благодарность уважаемому рецензенту за внимание!

Эксперимент удался! Каждый из авторов, прочитав рецензии литературоведа, несомненно, взглянул на собственное творчество иначе, переосмыслил его.

Редакция УЖ и автор этой затеи благодарят всех, кто согласился поучаствовать и не побоялся профессиональной оценки своих произведений. Отдельное спасибо Юлии Анатольевне Говорухиной: теперь у читателей перед глазами примеры качественных рецензий. Читайте, сочиняйте и ищите смыслы в творчестве!

Всё придумал, организовал и даже научился писать хореем
Константин СТАРОСТИН

Похожие материалы