Александр ХРЯКОВ: «Театр должен, как снаряд, прорывать небо»

Журналистика — профессия прикладная. Она не любит домоседов. Настоящий журналист нуждается в том, чтобы постоянно писать, снимать и спрашивать. Поэтому когда почти весь СФУ отдыхал во время Универсиады, студенты отделения журналистики ИФиЯК проходили практику. Кто-то пошёл в газету, кто-то на телевидение, а кто-то — в театр. Да-да, журналисты и там нужны. На протяжении месяца четверо студентов писали анонсы, пробовали себя в жанре театральной рецензии и, конечно, беседовали с артистами. Одно из таких интервью сейчас перед вами.

Последний спектакль главного режиссёра театра Пушкина Олега РЫБКИНА «Опасные связи» был полон сюрпризов. Помимо горячих сцен и роскошных барочных декораций зрители могли увидеть новое лицо труппы — Александра ХРЯКОВА.

Александр больше 20 лет проработал в Краевом театре драмы в Барнауле, где сыграл без малого полсотни ролей. За ведущую роль в спектакле «Войцек» Александр удостоился главной театральной премии в стране — «Золотая маска». В красноярской карьере у него пока только одна роль в «Пушке» и участие в церемонии открытия Универсиады, где актёр сыграл роль художника Андрея Поздеева. Мы поговорили с Александром Хряковым о переезде из Барнаула в Красноярск, тернистом пути к профессии и настоящей миссии театра.

— Вы поступили в Новосибирское театральное училище в 26 лет. Расскажите, чем занимались между выпуском из школы и поступлением.

— Мой путь к сцене был довольно долгим. После школы, в которую я последний год ходил нехотя, видел себя только пограничником. Всё-таки я всю жизнь был спортсменом, а отец — офицером. Но подвело зрение, поэтому о карьере военного можно было забыть. А после армии мысли о службе и вовсе пропали.

В то время, в 90-е, со страниц журналов и газет, с телеэкранов хлынуло много информации о вещах, которые раньше мало кто знал. Так я познакомился с йогой и эзотерикой. Год проучился в школе народной медицины в Москве. В конце концов понял, что всё это — чистой воды афера. Вернувшись в Новосибирск, увлёкся танцами, акробатическим рок-н-роллом, попал к очень талантливому мастеру, а потом несколько лет выступал в составе стиль-балета «Седьмое чувство».

В театральное училище поступал, что называется, «за компанию». В первый раз не взяли — я не выговаривал букву «р». После этого полгода провёл у логопеда, чтобы устранить дефект. И на следующий год, в 26 лет, меня взяли кандидатом на актёрский курс Новосибирского театрального училища, несмотря на то что парней туда брали до 25 лет.

— Вы больше 20 лет проработали в Краевом театре драмы в Барнауле. Почему решили переехать в Красноярск?

— Актёр — профессия творческая, она требует постоянных перемен. Не могу сказать, что я планировал этот переезд. Это, скорее, спонтанное решение. В прошлом году я получил предложение от театра Пушкина войти в состав театральной труппы. Знаете, как бывает: предложение вроде есть, но потом что-то срывается, тебе не перезванивают. Тем более театр довольно известный, со множеством наград и маститыми актёрами. Но в этот раз всё как-то удачно сошлось, и мы с женой за три дня собрали вещи и уехали в Красноярск.

— В чём отличие Красноярска от Барнаула?

— Красноярск — город большой. Это ощущаешь сразу. Он гораздо более шумный, чем Барнаул, более деловой. Люди здесь вежливые, приветливые, но они привыкли держать дистанцию. Нет того панибратского отношения, к которому я привык в Барнауле. Не говорю, что это плохо, другой город — другие порядки.

И, конечно, экология. Красноярским воздухом дышать труднее, постоянное ощущение какой-то масляной пробки в горле. Из-за этого приходится дольше разогревать связки перед спектаклем.

Что касается театра, то механизмы работы в любом драматическом театре примерно одинаковые, поэтому здесь перестраиваться было не сложно.

— Каким, по-вашему, должен быть режиссёр?

— Каждая труппа — это команда, почти семья, а режиссёр — глава этой семьи. Он смотрит, где ты сможешь лучше раскрыться, он должен тебя направлять. Театру Пушкина с главным режиссёром повезло. Олег Алексеевич очень тонко чувствует персонажей, которых создаёт, и эмоционально тебя подращивает. Это очень редкое качество, которое я ценю в режиссёре.

— Какое главное предназначение театра?

— Театр должен, как снаряд, прорывать небо и нарушать вакуумную тишину. Ведь язык сцены всегда звучал наперекор — политике, власти, каким-то социальным структурам и установкам. Театр и искусство в целом должны останавливать войны, революции. О таком театре говорил СТАНИСЛАВСКИЙ. Такой подход — высшая форма духотворчества. И человек, служащий в театре, должен держать эту мысль у себя в голове.

Текст: Даниил РЕМПЕЛЬ, 2 курс

Похожие материалы