Век календарный, век исторический

Немало интересной информации прозвучало на пленарке Сибирского исторического форума, «результаты которого будут способствовать повышению статуса гуманитарных наук» (именно так было сказано в одном из зачитанных приветствий — от Вячеслава НИКОНОВА, председателя комитета по образованию Госдумы).

От первого же докладчика — Юрия Александровича ПЕТРОВА, директора Института российской истории РАН, который говорил об оценке и сроках Великой русской революции, мы услышали интересную мысль: именно революция 1917 года завершила собой XIX век, который таким образом получился долгим (его начинают от Великой французской революции). А вот минувший ХХ век оказался коротким: с 1917 по 1991 г.

Избавьтесь уже от штампов!

Американский историк Маурисио БОРРЕРО признал, что опыт освоения Сибири помещён в сравнительный исторический вакуум — об этом опыте не говорят, рассматривая похожие процессы. В то же время термин «Новый свет», применимый к открытию новых территорий, по мнению Маурисио, может быть отнесён к Сибири в той же степени, как к Австралии и Америке. Профессор пообещал помочь с включением Сибири в мировой исторический дискурс. Например, когда обсуждаются гибридные культуры. Стадии их создания очень схожи и в испанской Америке, и во французской Канаде, и в новой Англии, и, видимо, в Сибири.

Но другое заявление М. Борреро вызвало недоумение аудитории: при том, что в западных учебниках по мировой истории Сибирь практически отсутствует, зато там присутствует указание, что при завоевании этих территорий русские уничтожили 80% местного населения. На такой поклёп, конечно же, последовал ответ: новосибирский историк Василий Павлович ЗИНОВЬЕВ отметил, что завоевание русскими Сибири ничего не поменяло для местных народов: бывших владетелей-монголов всего лишь сменили новые. При этом русские пришли в Сибирь скорее за людьми, чем за территорией: сохранение ясаческих голов было главным, а потому говорить об уничтожении населения как минимум странно.

Презентация в XVII веке

Алексей Владимирович СИРЕНОВ, директор Санкт-Петербургского института истории РАН, рассказал об Окладной книге Сибири 1697 года. Ввёл её в научный оборот Александр Игнатьевич АНДРЕЕВ — петербургский и московский учёный, который в своё время пострадал в результате «академического дела» и отбывал ссылку в Красноярском крае — был сотрудником енисейского краеведческого музея. После этого изучение источников по Сибири стало его главной темой.

Так вот, Окладная книга была создана в Сибирском приказе с презентационными целями — представить регион в столицах. Так что существует два списка книги — Петербургский и Московский. Что из себя представляла презентация 300 лет назад? Фолиант, созданный вручную, с буквицами, с зарисовками птиц, зверей, гербов…

А ещё мы услышали от Алексея Сиренова историю о мини-открытии, доказавшем, что Петербургский список, по всей видимости, содержался в собрании Василия Никитича ТАТИЩЕВА, который целенаправленно собирал документы, необходимые для написания истории России.

newslab.ru" />

Фолто newslab.ru

Сибиряки отныне коренные!

Но самый важный подарок сделал красноярцам уже упомянутый Василий Павлович Зиновьев. Он напомнил, что по решению ООН народ, который живёт на территории 400 лет, считается коренным. И поскольку мы только что отметили 400-летие Енисейска, а через 9 лет отметим 400-летие Красноярска — вполне можем считать себя не пришлым, а коренным населением, аборигенами. Зал Конгресс-холла встретил это сообщение аплодисментами.

Идентичны чему?

После пленарного заседания началась работа по секциям, где тоже было много чего интересного. Вот только один пример — дискуссия, развернувшаяся на секции «Идейное и художественное наследие Приенисейской Сибири». Доклад ректора института искусств Марины Валентиновны МОСКАЛЮК «Сибирская идентичность в традициях и новациях художественной культуры» вызвал немало суждений. Было сказано, что идентичность — не феномен, а процесс, и тогда лучше говорить об идентификации, что позволяет рассматривать инструменты этого процесса (канд. филол. наук А.Ю. ГОРБЕНКО, Красноярский педуниверситет). Доктор филол. наук из Барнаула А.И. КУЛЯПИН посетовал, что сибирская идентичность часто сибирякам навязывается извне: нам предлагается быть несколько звероватыми, весь сибирский роман на этом построен, а мы невольно начинаем такой ситуации подыгрывать.

Профессор новосибирского педуниверситета В.В. МАРОШИ заметил, что у Красноярска, может, и есть символы, позволяющие себя идентифицировать (тот же Суриков или петроглифы, изображения которых находят на территории края), а вот в Новосибирске, Кемерове, Тюмени таких символов нет. С чем же тамошним сибирякам себя идентифицировать? Этнографические элементы якутов или ненцев не совсем подходят для сибирской идентификации русских… Так что общесибирская идентичность выглядит спорно.

Острую тему немного сгладил протоиерей Андрей ЮРЕВИЧ. Этот человек 30 лет прожил в Лесосибирске, был главным архитектором этого города, позже принял сан, а сейчас вот уже много лет живёт в Москве и отвечает за проектирование в программе строительства новых храмов. Оказывается, в Москве будет построено 350 новых церквей в новых районах города и программа реализуется уже вовсю — 120 построено. Вот некоторые из проектов и показал отец Андрей. Это просто новый русский космос.

Даёшь спектакль про Красноярск!

Тема КРЯКК в этом году — «Локальные истории», и сочетание этих двух слов звучало (или присутствовало имплицитно) практически на каждой дискуссионной площадке ярмарки. Локальные истории легли в основу документальных спектаклей, привезённых Фондом Прохорова для параллельной программы. Локальные истории полюбили музейщики — открылась практически неограниченная возможность подбирать экспозиции. Частные истории исследуют, собирают по темам на сайтах, издают книгами. Ну и, конечно, происходит рефлексия: почему это модно, как это работает, какие открывает перспективы.

Прицельно обсуждению локального был посвящён марафон дискуссий НЕМОСКВА. Вопросов здесь было сформулировано больше, чем ответов, и имеет смысл обозначить хотя бы некоторые из них, чтобы вы поняли: тема обрела силу и будет актуальной ещё не один год.

И первый вопрос: насколько этим можно манипулировать? Ответ: бесконечно. Отбирая те, а не иные факты, выстраивая их, привлекая все известные искусству и технологиям средства для воздействия на эмоции и получая очень сильное оружие. Правомерно ли его использовать? Но здесь идеологи задают встречный вопрос: если человека таким образом заставляют задуматься о себе — манипуляция ли это?

Вторая тема, наверняка интересная всем, кто работает в театральной, музейной сфере, в СМИ: насколько та или иная «история» и сделанный на её основе продукт может стать моделью, технологией для использования другими? Допустим, «Музей исчезнувших деревень» — такой ведь может быть в любом регионе. Или выставка «Старухи о любви» — да у нас на портале «Ангарский словарь» целый корпус записей старожилов! Любую жизненно важную тему можно «подсветить». Или тот же спектакль «День города», показанный Воронежским камерным театром. Это истории воронежцев, сопровождаемые слайдами с воронежских улиц и песнями (от шансона до рэпа) опять же про Воронеж… Спектакль воспринимается именно как модель и сразу думаешь: а почему подобной постановки нет про Красноярск? Народ бы на неё ломился!

Издательство СФУ представило более сотни книг на КРЯКК-2019

Впрочем, Томислав ШОЛА, профессор кафедры музеологии и управления наследием Загребского университета, тему модели, по крайней мере, применительно к музеям, прокомментировал так: сейчас музеи связаны с жизнью, а потому модели невозможны. Скорее они могут вдохновить на другое художественное высказывание.

И, наконец, вопрос достоверности. Опыт показывает, что безусловно верить нельзя ничему — ни воспоминаниям, ни документам («врёт, как очевидец»). Но это не означает индульгенции на свободное обращение с материалом. Как отметил тот же Томислав Шола, если не придерживаться строгой научной рамки, пусть скучной, мы впадём в другую крайность — самолюбования, самопрославления. «Вот какие мы древние»; либо «вот как мы всю жизнь были жертвами»; «вот как мы всегда были правы». По мнению Томислава, если история будущего состоится, она будет как древнегреческая драма, которая должна достичь катарсиса, чтобы открыть истину о нас самих. Простая мысль «познай самого себя, свою идентичность» — самая полезная для любого музея и любого культурного начинания.