Впрочем, не простые, а легендарные. Потому что строили Байкало-Амурскую магистраль, БАМ. В стране были и другие комсомольские стройки, но у БАМа — особая история. Хотя бы потому, что протяжённость дороги составила 4 324 км, а это почти полстраны (Россия с запада на восток занимает 9 тыс. км). И велась эта стройка не вблизи городов, как другие, а в самых суровых и труднодоступных местах.

В этом году исполняется 50 лет началу прокладки БАМа. В Научной библиотеке СФУ организована выставка из личного архива уникального человека, первостроителя, Героя Социалистического Труда Вячеслава Ивановича АКСЁНОВА. Это имя настолько связано с магистралью, что его носит один из тепловозов РЖД.

Типично-нереальная советская биография

Родом Вячеслав Аксёнов из Горьковской области. Родители — сельские учителя, в семье было пятеро детей. Умели всё: сено косить, дрова рубить, снег убирать, ухаживать за скотиной.

Вячеслав окончил десятилетку, но в Арзамасский педуниверситет провалился. И пошёл работать на радиозавод, где школьником проходил производственную практику. Год проработал, поступил в Муромский радиотехникум (после 10 классов сразу на второй курс). С 4 курса призвали в армию; служил на Украине. Вернулся, в 1971 г. окончил техникум и вновь устроился на Муромский радиозавод контролёром ОТК на приёмке военной продукции.

Как комсомолец всегда был активным: ездил в стройотряды, работал пионервожатым, участвовал в спортивных соревнованиях. А вот рабочий конвейер, преимущественно женский коллектив были не по душе. Вячеславу уже 24 года, хочется сделать что-то большое в жизни. Думал поехать куда-нибудь на Север. У коллеги-контролёра сын работал в Надыме. Но туда требовался вызов. Вячеслав написал письмо в организацию, занимающуюся нефтяными месторождениями, и вызов пришёл. Это была весна 1974 года.

Начал оформлять документы, проходить медкомиссию. И тут девочки из комитета комсомола, которые знали, что он уезжает, позвонили и спрашивают: «Слава, а поедешь на БАМ?». Он ещё этой аббревиатуры не слышал: «Что это?» — «Новая стройка в Сибири». Конечно, начинать с чистого листа лучше. «А когда ехать?» — «Завтра».

Он написал письмо родителям и помчался во Владимир, где формировался областной отряд. Но опоздал, отряд утром уже уехал в Москву. В областном комитете комсомола предложили путёвки на другие стройки, в ту же Тюмень. Но он уже хотел именно на БАМ. «А где в Москве найти владимирский отряд?» — «Гостиница «Алтай» на ВДНХ». — «А кто командир?» — «Серебряков Сергей». Они были знакомы по студенческим отрядам, и Вячеслав поехал в Москву.

Приехал вечером, переночевал на вокзале. Утром узнал адрес ЦК комсомола, отправился сначала туда — за путёвкой. Ему дали телефон отдела рабочей молодёжи. Там опять говорят: опоздал, вчера их переодели в единую форму, и сейчас отряд выезжает в Кремлёвский дворец, где дадут клятву, что будут строить Байкало-Амурскую магистраль. («Да, этот торжественный момент я упустил, клятву не давал, – с улыбкой признаёт Вячеслав Иванович. — Но потом с лихвой наверстал»).

Ему было предложили ехать самому до станции Лена и там присоединиться к отряду. Но видят — настырный. «Ладно, поезжай в гостиницу, мы позвоним, что будет ещё один. Но поедешь без формы и на третьей полке». Да разве ж это важно! Главное — с коллективом. К тому же оказалось, что он не везде опоздал. Из гостиницы его отправили в ЦУМ, где ещё выдавали зелёные стройотрядовские спецовки. И место в плацкарте нашлось.

Открывая географию страны

27 апреля из нескольких гостиниц Москвы на вокзал вереницей автобусов везли первых 600 бамовцев и сотни три журналистов. В Центральном доме железнодорожников состоялся концерт, где всем раздали только что написанную песню «Даёшь Амур, даёшь Байкал // Иную встречу я на свете не искал…». Вместе с авторами (музыка В. Руденко, слова Л. Ошанина) её разучили и потом в поезде пели — кто под гитару, кто под гармошку.

Ехали двумя составами. В пути на каждой крупной станции к прибытию поездов собирался митинг: в Ярославле, Кирове, Перми, Екатеринбурге, Тюмени, Омске, Новосибирске, Красноярске, Братске. Везде их встречали толпы молодёжи, просились с ними.

Удивительное это было путешествие, когда молодые люди, никогда не выезжавшие из европейской части страны, открывали для себя её восточные территории. Конец апреля, до Урала уже везде тепло, зелень пробивается. А по Сибири поехали — снег в лесу. Длиннейшие перегоны пути. Тайга. Большие реки.

И вот прибыли в Тайшет. Через 40 лет, в 2014 году, на этой станции откроют памятный камень, где будет написано: «БАМ начинается с Тайшета». Потому что именно отсюда идёт ответвление Транссиба на БАМ.

Здесь составы разошлись. Один пошёл через юг Байкала: Иркутск, Улан-Удэ, Чита, станция Сковородино. Оттуда уже автобусами довозили до Тынды, потому что дороги туда ещё не было. А поезд Аксёнова отправился на станцию Лена.

На реке Лена — город Усть-Кут, место впадения реки Кута. Город километров на 30 тянется вдоль Лены. Большая часть города — порт Осетрово, откуда ведётся северный завоз в Якутию и другие территории. По Лене ещё ходили колёсные теплоходы.

Моста через Лену тогда не было. И первостроителей забрасывали в посёлок Таюра (по одноимённой реке) вертолётами. Потом, с подачи космонавта Алексея Леонова, посёлок переименовали в Звёздный («У нас, космонавтов, есть Звёздный; надо, чтобы и у бамовцев был свой»).

Вертолётами многое завозили: вагончики, ёмкости, людей. А вот назад народ не брали. С каждым строителем изначально был заключён договор на отработку минимум трёх лет. По договору предусматривались разовые выплаты и уровень зарплаты: коэффициент 1,7 + северные + «колёсные» 1,4 за разъездной характер работы. Зато и обратного пути не было: без дорог и мостов с БАМа не сбежишь. Никто особо и не рвался. Правда, когда река вскрылась, несколько человек сделали плоты и ушли по Таюре на Лену.

Труд как подвиг

Первых строителей ждали. За несколько месяцев до их прибытия отдельная бригада подготовила необходимую к заезду базу. В январе наморозили и выложили по льду Лены специальные платформы, перетащили по ним вагончики, организовали столовую, начали делать временную дорогу до Таюры. Уже по этой дороге завозили пиломатериалы, устанавливали палатки («хорошие, военные, с печками») и т.д. А к 1 сентября приехавшие сами возвели школу, потому что на молодёжной стройке изначально подразумевались и дети: некоторые приезжали семьями.

Ещё в поезде люди определялись, за какую работу хотели бы взяться. Кто плотник, кто водитель. Но большинство пока — лесорубы.

Бригаде, куда попал Аксёнов, выделили участок в восьми километрах от посёлка. Туда завезли палатку, бензин, три бензопилы «Дружба», топоры каждому, дали инструктора. Ось трассы уже была проложена изыскателями. Вдоль неё надо было рубить 9-метровую просеку.

Технология такая: сначала вырубается мелколесье. Его складывают, чтобы в зимний период сжигать, потому что просека должна быть чистой. Вывозить — неоправданно ни экономически, ни физически: склоны такие, что трелёвочные тракторы могли перевернуться. Да и лес зачастую негодный — в основном перестоявшая лиственница с гнилой сердцевиной. Но с ровных участков хороший лес убирали в специальные карманы на обочине дороги, потом вывозили тралом.

Интересно, что когда зимой валили лес, часть зарплаты удерживали, потому что под снегом оставались пеньки, которые по весне и летом этой же бригаде предстояло убирать. Пеньки из-под снега появлялись по полметра, а были и по 3 метра, как на перевале Даван, где в ущелье снегу наметало столько, что скроет с головой.

Почти везде дорога шла по склонам: внизу река, над ней сопка. Вырубив лес, делали насыпь или врезались в склон. Здесь работали взрывники и тяжёлая техника (на БАМе было много отличных японских, американских, немецких машин).

И вот один из тысячи (или нескольких тысяч) характерных рабочих моментов. «Однажды зимой ждали, когда придут сцепы со звеньями, – рассказывает Вячеслав Аксёнов про время, когда из лесорубов он уже перешёл на монтаж пути. — Укладчик не глушили. При нём ещё платформа, которая нужна для перетягивания звеньев. Одно звено лебёдкой перетягивается (этим я в основном занимался), укладывается. Затем следующее. И так 5-8-10 сцепов — сколько привезут.

И вот ждали сцепы. Ребята на нарах спят, а я с братом Саней на столе (младший брат приехал к Вячеславу на БАМ после службы в ракетных войсках — ред.). Бригадир Виктор Иванович дремал у двери. Ночь, туман, мороз –40. И сигнал локомотива вдалеке. Слышу, Виктор Иванович пошёл. Потом возвращается: «Слава, ты спишь?» — «Нет». — «А Санька?» — «Тоже нет». С нами вышел ещё Слава Молчан, который в бригаде ремонтировал всю мелкую технику. Решили: сделаем вчетвером. Подошёл состав, перетянули звено. И смотрю, ребята выходят из вагончика, идут к нам. Все, без приглашения».

Романтика — это молодость и новизна

Тяжёлая работа, неустроенность быта, сон вповалку. А в чём романтика?

Аксёнов объясняет: особая атмосфера была. Огромное внимание всей страны к трассе, постоянные делегации, гости. Артисты приезжали даже на просеку, в том числе из красноярской филармонии.

Но главное, всё было внове: природа, работа, молодость, любовь, молодые семьи.

Кто-то уже ехал парами. Но многие находили свою вторую половинку на БАМе. Аксёнов — не исключение. Рассказывая о своей встрече с будущей женой Аней, он волнуется до сих пор, хотя отметили уже 47 лет брака.

Ему 27 лет, ей 19. Она приехала в отпуск к брату из Караганды, где работала на швейной фабрике. А брат: оставайся, посмотришь, как молодёжь здесь живёт и работает. Сам съездил к родителям, убедил, уволил сестру с фабрики. Устроил в женскую транспортную бригаду, которая вычищала путь, чтобы можно было щебнем засыпать звенья. А потом в бригаду Аксёнова потребовалась повариха, и прораб Валерий Павлович Власик поставил к ним Аню («Я никогда не варила!» — «Ничего, научишься»).

Пришла — маленькая, худенькая, светленькая. «Я как увидел…»

Но в рабочее время не поухаживаешь. И вот, наконец, перерыв в работе, а значит — бригада несколько дней живёт в посёлке, отмывается, отдыхает. «Иду в пекарню, а она оттуда выходит, за хлебом для семьи брата ходила. Я не в рабочем, и она меня не узнала. Зову: «Аня, пойдём в кино?»; был в посёлке уже кинотеатр «Таёжник», обшитый толом. Она соглашается: «Пойдём, только хлеб отнесу». А сама бежит к невестке: «Меня в кино пригласили, а кто — не знаю, какой-то мужик бородатый. Но он меня знает». Та подошла к стеклу, подышала, оттаяла изморозь: «А, это Слава Аксёнов. С ним можно».

Сходили в кино, на следующий день приехали на работу, а ей уже: о, наша невеста пришла. В бригаде не скроешь, всё заметили и поняли. Но на дворе декабрь, закрытие года, укладка дороги, выходных почти не было. И только к Новому году, когда вернулись в посёлок, где были и кино, и танцы, они стали встречаться. Потом съездили в Усть-Кут за кольцами, нарядами и 18 марта 1977 года сыграли свадьбу. Это было в Звёздном, там же родился первый ребёнок — дочь Наташа.

Типично-нереальная советская биография (продолжение)

Буквально через несколько месяцев работы на БАМе прораб порекомендовал Аксёнова в легендарную бригаду Виктора Лакомова. Проработали вместе три года, но Аксёнов на всю жизнь сохранил безграничное уважение к Виктору Ивановичу как к своему учителю и другу, с которым поддерживает связь до сих пор: поздравляет с праздниками, ездит в гости к нему в Тайшет.

Лакомов в своё время окончил железнодорожное профтехучилище в Ельце Липецкой области. После службы на Дальнем Востоке приехал в Братск на стройку ЛПК. Потом — дорога Абакан-Тайшет. А после её завершения отправился на прокладку линии Хребтовая – Усть-Илимская. Он был всего на 10 лет старше Аксёнова, но авторитет имел огромный. Герой Соцтруда, член Верховного Совета трёх созывов («с Александрой Пахмутовой рядом на заседаниях сидел»). В биографии Лакомова даже была история, когда его бригаду отправили в Чили для прокладки километра пути к медеплавильному комбинату, а это совпало с началом путча Пиночета. В стране шли серьёзные волнения, и советские специалисты работали под охраной автоматчиков — и под охраной же их вывезли в аэропорт.

Именно Лакомов был командиром первого отряда БАМовцев им. XVII съезда ВЛКСМ. А Аксёнов в его бригаде стал комсоргом. Когда Лакомов отлучался, что случалось часто, заменял его.

Из Звёздного бригаду перебросили в пос. Магистральный. Там Аксёнова избрали делегатом XVIII съезда комсомола, а на съезде назначили командиром следующего отряда строителей — имени XVIII съезда ВЛКСМ. От Лакомова уходить не хотелось, но Виктор Иванович сам сказал: соглашайся. И из Кремля во главе отряда, со знаменем, Вячеслав отправился в Бурятию.

Снова ехали тем же маршрутом по всему Транссибу — митинги, праздники, экскурсии. До Улан-Удэ. Оттуда самолётами в Нижнеангарск — старинный посёлок на северной оконечности Байкала. Потом ещё 40 км в посёлок Кичеры. Там тоже уже ждали палатки, вагончики и даже общежития.

Здесь Аксёновы прожили 16 лет, здесь родились два сына Иван и Дима (1980 и 1983 гг.). Здесь он сформировал собственную бригаду. Его знали, к нему просились. Подобрались в основном белорусы и ленинградцы.

БАМ строили 10 лет. В 1984 г. сдали во временную эксплуатацию (в постоянную — в 1989 году, потому что дорогу ещё надо было привести в соответствие с требованиями министерства путей сообщения). Тогда 16 человек стали Героями Соцтруда, в том числе Вячеслав Иванович Аксёнов. К этому времени он уже имел орден «Знак почёта» за сдачу дороги Лена–Таюра (в 1976 г.), в 1981 году получил орден Ленина и стал делегатом XXV съезда партии, в 1984 году — звезду Героя и второй орден Ленина.

Все эти годы он был в гуще событий не только БАМа, но и всей страны. В 1975-м его пригласили в Москву на празднование 30-летия Победы. Сохранилась фотография, где рядом со Знаменем Победы с одной стороны Аксёнов, с другой Лакомов, а впереди трижды герой СССР Александр Покрышкин, другие ветераны.

На XVIII съезде ВЛКСМ он был избран в состав ЦК комсомола. Участвовал в ХIХ съезде, а на ХХ-м выступал с трибуны съезда. В 1985 г. был делегатом XII Всемирного фестиваля молодёжи и студентов в Москве.

БАМовская дружба и интернационал

На магистрали работали отряды из всех республик. Звёздный строили армяне, Нию — грузины. Специалисты «Таллинстроя» в Бурятии возводили вокзал и посёлок из двухэтажных домиков по спецпроекту.

Не менее знаменитой, чем у Лакомова, была бригада А. Бондаря с Украины. Александр Бондарь и Иван Варшавский (ему сейчас 86 лет, живёт в Тынде) укладывали пути навстречу друг другу и соединились на разъезде Балбухты, где тоже установлен памятный знак.

Конечно, народ на БАМе работал всякий, признаёт Вячеслав Аксёнов. Но большинство были бессребрениками. Их не трогал неустроенный быт, не слишком важны были деньги. Эти люди прошли всю стройку и остались там, кто-то уже навечно. Как Ярослав Городнийчук из бригады Бондаря. Он похоронен под Северобайкальском, а его жена Наташа Титяева так и живёт на БАМе. Дети их работают на железной дороге. Для многих БАМ стал судьбой.

Вячеслав Иванович называет Аркашу Дельнова — ему было всего 19 лет, когда он приехал на стройку века. А Гена Хлопов, наоборот, был уже взрослый, с 1936 года, бульдозерист. В составе первого поезда ехал на БАМ и Феликс Викентьевич Ходаковский, тоже Герой Соцтруда (получил звезду в 28 лет за трассу Абакан-Тайшет). Он прямо в поезде на листе бумаги нарисовал ребятам карту магистрали от Усть-Кута до Совгавани. И на вопрос уже в постсоветское время «Зачем вы выбрали такую неспокойную жизнь?» ответил: «Просто я люблю дороги». Все бамовцы вслед за ним могут повторить эти слова.

Человеческая цена дороги

Сложных участков на БАМе было много, собственно — вся трасса. Но особенно, конечно, тоннели. «Мы пусть и работали в снег, мороз, дождь, отмахиваясь от мошки, но на свежем воздухе. В Бурятии вообще рядом горячие источники были, даже зимой можно было купаться, красота. А тоннельщики — как шахтёры. И радиация есть в любом тоннеле».

Из тоннелей наиболее трудно дался Северо-Муйский. Длина 15,3 км. Прокладывали его несколько бригад навстречу друг другу. Кроме того, были пробиты стволы, через которые тоже велась работа. Удивительно, ведь тогда не было никаких лазерных измерителей, но маркшейдеры так чётко обозначили путь, что при стыковке было максимум 4 см расхождения при ширине тоннеля 9 метров.

В стволы нужно было поднимать металл, цемент, бетон, пиломатериалы, щиты, щебень и т.д. Машинами не навозишься. Поэтому уложили временный железнодорожный путь. Но подъём был очень крутой, так что составы тянули несколькими локомотивами: впереди два спаренных, сзади два толкача и ещё в середине могли поставить один-два.

У Северо-Муйского тоннеля сложная судьба. Ещё во время строительства там произошла крупнейшая на стройке авария. Шли буровзрывным способом: закладывали взрывчатку, потом выгребали породу. Забурились уже на несколько километров и вышли под два горных хребта, между которыми текла река. И когда произвели взрыв, в тоннель хлынул поток сели. Вся бригада там осталась.

Около трёх лет решали, как продолжать работу. Выбрали метод химзакрепления и снова начали пробивать путь. Но когда поняли, что ни к 1984, ни к 1989 году Северо-Муйский тоннель сделать не успеют (его только в 2003 г. сдали в эксплуатацию) — проложили обход 56 км, т.е. почти вчетверо длиннее. На обходном пути пришлось пробивать ещё два тоннеля.

Именно в Северо-Муйском тоннеле и в одном из тоннелей обходного пути в ноябре 2023 года киевские диверсанты совершили теракт — взорвали несколько цистерн с топливом. Когда всё разобрали и сделали замеры, стало ясно — тоннели устояли. Прочность в своё время была рассчитана на сейсмику 9 баллов, использовалась лучшая арматура, бетон высокой марки.

Ещё одна трагедия случилась на Кодарском тоннеле. Обычно, когда тоннель пробивают, следом идёт отделка. Если своды из скальника, проходчики могут отделку обогнать. А здесь грунты были другие. Проходка оторвалась от отделки вперёд, и произошёл обвал. Тоже погибли люди. А вообще за время стройки, по статистике, погибло 57 тоннельщиков.

Жизнь после БАМа

Началом строительства БАМа считается 8 июля 1974 года, когда был издан соответствующий указ, хотя строители уже вовсю там работали. В Бурятии, где БАМ для людей — понятие святое, этот день учреждён как праздник и выходной.

50-летие БАМа будут отмечать и в Москве, и по всей стране. Но не всегда так было. Когда дорогу только закончили, ещё существовал Советский Союз, однако уже пришло горбачёвское время. И от самого руководства страны зазвучали оценки: «дорогостоящий проект», «затратный», «романтическая стройка», «что по этому БАМу возить», «дорога в никуда». Это были настолько несправедливые и обидные слова — как пощёчина тысячам строителей, как плевок. Оскорблённые чувства вызвали ответную реакцию: главный инженер дирекции строительства Леонтий Махитаров написал поэму «Я защищаю БАМ», где предвидел: придёт время — дорога будет востребована.
И всё-таки люди оттуда начали уезжать, ещё с 1984 года: стройка завершена, работы нет, надо искать новые объекты.

Бригада Аксёнова какое-то время работала вахтовым методом: летали из Нижнеангарска в Улан-Удэ, строили песцовую ферму. Но это было уже «не то». Он приехал в трест в Северобайкальск и спросил: какая дальнейшая судьба бригады и моя? Ему предложили тот же вахтовый метод, только летать пришлось бы в Белгород. Руководство дороги облюбовало юг России: Шебекино, Старый Оскол — строили там себе коттеджи, возводили и дома. «Как это будет выглядеть?» — «Будешь летать на 3 месяца». — «На перекладных?» — «Другого ничего предложить не можем».

Вахтовым методом он уже работал, и это его не устраивало. Он будет пропадать месяцами, а жена одна с тремя детьми. У него что, ещё одна жизнь за спиной? И тут знакомый показал объявление: в Красноярскжилстрой требуется бригадир. Как раз были выходные, полетел. Встретился с директором СУ-24. Первый объект — закончить пятиэтажку на Щорса. В ней Аксёнов потом и получил квартиру.

Коллектив в жилстрое сложился давно. Все выпивают. «Я-то привык к комсомольским бригадам, — сокрушается Аксёнов. — Терпел, скрипел зубами. Говорю: надо что-то делать! Они приходят на работу заряженные, на обед бутылку на стол ставят». А начальник: с кем мы останемся, если всех увольнять?

Так и работал, ни от каких задач не отказываясь. Приходилось нелегко. Больше двух лет семья снимала жильё. Жена болела, не работала. Было время, когда даже брал пацанов и ходил разгружать вагоны с фруктами. Так что про труд он знает всё.

Сейчас Вячеслав Иванович ведёт активную работу в Красноярском отделении организации «Трудовая доблесть России». Его много приглашают в училища, техникумы, школы — рассказать о человеке труда. И на встречах он сталкивается с тем, что о БАМе никто не слышал. Задаёт вопрос: «Кто-нибудь бамовскую песню знает?» — молчат. А ведь их были написаны десятки! Ладно, не знают дети, но ведь и учителя. Тогда он начинает напевать: «Над Звёздным кружит…». Молчат. « …наш вертолёт». И изредка у кого из людей постарше мелодия начинает брезжить в памяти.

Как бы то ни было, к 8 июля, как и каждые 5 лет, в Тынду отправятся спецпоезда, которые повезут на праздник в Бурятию бывших бамовцев из Москвы, Улан-Удэ, Благовещенска, Хабаровска. При этом от Иркутска состав будет вести локомотив имени Виктора Лакомова, а от Таксимо — имени Вячеслава Аксёнова.

Валентина ЕФАНОВА
Фото из архива Вячеслава Аксёнова

P.S. На открытие выставки в СФУ Аксёнов прийти не смог — его вызвали в Москву для празднования 50-летия БАМа, которое должно пройти 22 апреля торжественно в Кремле, с участием первого лица государства. Историческая справедливость всё-таки торжествует.