Это можно назвать особенностями менталитета: мы порой обсуждаем самые сложные материи, понимаем, что и где нужно изменить, чтобы жизнь стала лучше и радостнее, но когда доходит до дела — не можем решить как раз самых простых вещей. Например, одно из требований современных образовательных стандартов — академическая мобильность. Уже никого не нужно убеждать, что она должна быть. Разумеется, вопрос упирается в деньги. Но ведь первым шагом могла бы быть мобильность, скажем, между вузами внутри города. Однако как только об этом заходит речь, оказывается — там так много барьеров, что проще оставить всё, как есть…

Весенняя сессия Сибирского научно-образовательного консорциума (СНОК) «Новые идеи и механизмы развития образования» должна была решить как раз эту проблему: предложить совершенно конкретные рекомендации по конкретным направлениям, чтобы их реализация могла начаться, скажем, уже с 1 сентября.

Сессии предшествовала работа по секциям, где рекомендации вырабатывались. Присутствовавшая на заседаниях секций заместитель губернатора края О.А. КАРЛОВА нацеливала участников именно на это: «Пусть будет 3, 4, 5 предложений, не надо 200! Но если мы их запустим, то получим результат буквально с 2013 года».

Обсуждение на секции «Образование и развитие» выявило несколько ключевых проблем и по некоторым — увы, не по всем — предложило пути решения, которые здесь хотелось бы обозначить.

Кому нужно развитие?

Общую ситуацию в образовании и основные тенденции происходящих в нём изменений обрисовал в своём сообщении В.С. ЕФИМОВ, директор центра стратегических исследований и разработок СФУ. Ситуация заключается в том, что институционально организованное образование переживает кризис. С ним всё успешнее конкурирует информационная среда, дистанционное образование, сети, виртуальные университеты и проч. В этом смысле созданный в Красноярске СНОК может рассматриваться как новый формат образования, где вузы — не просто крепости, а сообщества, использующие синергетический эффект взаимодействия.

Однако российское образование имеет ряд чрезвычайно опасных проблем, среди которых выделяются две: имитация деятельности и дефицит субъектов развития. Про имитацию и её причины — разговор требуется отдельный, философски обоснованный (к слову: имитацией и фальсификацией порой становится даже международная аккредитация, которой кичатся некоторые образовательные программы и специальности, но которые ничего нового по сути не содержат). А вот кто может быть субъектом развития — вопрос более конкретный.

На словах мы все хотим развития — и управленцы, и преподаватели. Но возьмём ту же самую задачу обеспечения мобильности. На ряде семинаров предлагалось разное: определить квоту — от 10% до 25% курсов читают приглашённые из других вузов города преподаватели; 1 раз в неделю студенты ездят на занятия в другой вуз. И другие варианты. Но моментально возникают вопросы: у преподавателей — а как же нагрузка, кому её отнесут; у управленцев — это как же должна быть выстроена логистика, сколько работы надо провернуть? И сразу идеи начинают буксовать.

Тем не менее ряд конкретных предложений именно по этому вопросу мобильности был предложен.

>> Увеличить программы финансирования мобильности от ККФН.

>> Координировать тематику семинаров по вузам для магистров (особо было подчеркнуто — при таком решении никто не проигрывает, а есть общий выигрыш).

>> Презентовать образовательные услуги Красноярского края в других территориях (для привлечения студентов из других субъектов Федерации и других стран), как это делает Омск и Томск — в Казахстане, Иркутск — в Монголии и Китае, Санкт-Петербург — на общегородском образовательном портале.

«Субъектом развития» в данном случае пока придётся стать координационному совету СНОК, куда входят ректоры вузов, что может сделать решения консорциума обязательными для всех.

Если же говорить о субъектах шире, то российские эксперты отмечают, что в развитии образования будет увеличиваться роль высокотехнологичных корпораций («Роснефть» для СФУ — хороший тому пример), инжиниринговых центров, сетевых сообществ. Роль же академических институтов, государственных центров (типа «Роснано» или «Росатом») и самого государства будет уменьшаться. Напрашивается вывод: делать ставку на первых, используя традиционные возможности вторых.

Значимые проекты

Разговор о проблемах уровневого образования поднял А.М. АРОНОВ, заведующий кафедрой педагогики высшей школы ИППС. Он обратил внимание на то, что по большей части магистратура понимается как продолженный специалитет, а надо бы заложить туда совершенно другое содержание. Было предложено ввести «элитную» магистратуру, где будут готовить к проектной деятельности, развивать стратегическое мышление и способность принимать адекватные решения в нестандартных ситуациях. А главное — элитное образование означает, что человек получает что-то для себя, для собственного саморазвития. Запрос на креативные компетенции — это как раз про элитарность образования.

>> Чтобы начать делать это, условно говоря, с 1 сентября, конкретное предложение было такое: разработать критерии, по которым та или иная магистерская программа будет признана элитной.

Однако в этом месте вырисовалась ещё одна застарелая проблема — нынешних педагогических кадров. Те, кто учит, сами не имеют, а следовательно, не могут предложить обучаемым впечатляющий социально-значимый проект, на основе которого только и возможно — и уникальное образование, и креативные компетенции. Кстати, эта проблема не исключительно российская: Совет Европы «перенёс» ожидание результатов от Болонского процесса с 2010 на 2020 год; там поняли, что автоматически никаких результатов не получится, особенно если не подключить к переформатированию образования специальные педагогические технологии, про которые в пылу реформы забыли.

>> Поскольку «к 1 сентября» рождение социально-значимых проектов вряд ли возможно, конкретное предложение: провести проблемный проектный семинар по выработке больших проектов, под которые вузы консолидируются (пока они играют в оборону).

Внешняя экспертиза

«Моя дочь на следующий день, как закончила университет с красным дипломом, проснулась и сказала: а что я могу делать? Только экзамены сдавать!». Этот пример, приведённый одним из участников семинара, стал хорошей иллюстрацией к теме, поднятой доктором психологических наук Б.И. ХАСАНОМ — о разрыве между академическим образованием и требованиями, которые предъявляет к выпускнику вуза профессиональное сообщество.

Академическое сообщество руководствуется так называемыми «образовательными стандартами». Кстати, стандарты эти странные. Зачем их, как куль, набивают огромным количеством дисциплин? Почему они называются стандартами 1-го, 2-го и 3-го поколений, если «поколенческих» отличий в них не могут найти даже специалисты при большом усердии?

В большинстве профессиональных сообществ давно есть свои стандарты — профессиональной деятельности. Они другие, нежели образовательные.

Проблема в том, что разделились две сферы: образовательная и профессиональная. Квалифицировав своего выпускника по характеристикам академических показателей, вуз заканчивает свою работу. А работодатель в лучшем случае смотрит на две-три из этих 40 характеристик.

Нормальный работодатель принимает людей на работу, совершенно не обращая внимания на то, бакалавр это, магистр или ещё кто. Он смотрит: умеет ли пришедший к нему человек решать те задачи, которые будут перед ним стоять? Если умеет — то берёт на работу, не умеет — не берёт. Если берёт, то смотрит, есть ли диплом. Если есть какой-нибудь — хорошо, если нет — неплохо бы его раздобыть. Работодателю нужен работник, а не бакалавр и не магистр с чьим-то, пусть и международно аккредитованным дипломом.

Почему бы не вступить в альянс с работодателем, о чём все давно мечтают? И передать ему полномочия по профессиональной квалификации. Вузы свидетельствуют прохождение образовательного стандарта и присваивают степень бакалавра или магистра. Не квалификацию. А профессиональные сообщества, создавая специальные комиссии (отчасти включающие представителей вузов), будут квалифицировать, насколько конкретный выпускник пригоден для решения профессиональных задач. В этом случае приём на работу будет осуществляться при наличии двух аттестаций: образовательной степени и квалификационной реальной аттестации. Ничего сложного в этой системе нет, если построить обучение так, чтобы оно позволяло выдержать и уровневую, и профессиональную аттестацию без какой-то дополнительной подготовки к этому. (Это как при ЕГЭ: вместо того, чтобы специально готовить к ЕГЭ, неплохо бы так построить образование, чтобы школьник не нуждался в отдельной подготовке к сдаче тестов).

>> Как это сделать? Сформировать профессиональные стандарты и на их основе разработать академические. Делать это нужно ни в коем случае не на уровне страны, а заключать конкретные соглашения в территориях.

Если делать на всю страну, то непременно кого-то это остановит в развитии, а кому-то поставит такую планку, до которой он никогда не дотянется. Поэтому — региональный сюжет. И если здесь применять технологию регионального законодательства, то начнётся продвижение и для образования, и для профессиональных сообществ: ведь некоторые из них ещё и не оформлены, и не имеют своих стандартов; вот и озаботятся их выработкой. Но пока вузы не делегируют им принятие ответственных решений — процесс так и останется на уровне «посеминарили и разошлись».

Профессиональные сообщества — та сила, с помощью которой можно продолбить академическую закрытость.

>> Жёсткий образовательный стандарт не позволяет в рамках одной специальности развернуть гибкие программы, сделать подлинные факультативные курсы (потому что если курс выбрали 5 человек, его открыть невозможно просто в силу экономических ограничений). Выход — открыть рамки специальности, делать альянсы разных специальностей. То есть консорциум может быть не только межуниверситетский, но и внутриуниверситетский, на уровне дисциплин. Когда на ваш курс могут выходить студенты разных специальностей, тогда и будет — и мобильность, и уникальное содержание, и возможность развиваться.

Соб. инф.

Предлагаем вам вашему вниманию презентации с весенней сессии СНОК

Стратегическое партнерство в образовании
Виртуальный университет
МОБИЛЬНОСТЬ И СЕТЕВОЕ ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ В КОНТЕКСТЕ СТРАТЕГИИ РАЗВИТИЯ ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ ДО 2020 ГОДА