(История первая — в УЖ № 14)

Лето 1943 года. Вот уже почти девять месяцев Красноярский аэродром непрерывно принимал с востока сотни советских и ленд-лизовских истребителей, бомбардировщиков, транспортных самолётов, полных важнейших стратегических грузов, и отправлял их дальше через Новосибирск, Омск, Свердловск в сторону фронта. А фронт требовал новых и новых самолётов.

Ранним летним утром 27 июля 1943 года командир Красноярского 9-го перегоночного авиаполка майор ТАБАРЧУК был озабочен. На сегодня запланирован перегон большой группы самолётов из Красноярска в Омск. На стоянках Красноярского аэродрома стояли готовые к вылету 11 новеньких истребителей Р-39 «Аэрокобра» и 9 бомбардировщиков А-20G «Бостон». Лётчики 9-го авиаполка должны были перегнать их в Омск к концу дня.

A-20G был новой модификацией хорошо зарекомендовавшего себя в боях американского среднего бомбардировщика А-20 «Бостон». Этот самолёт имел экипаж из двух человек. В передней штурманской кабине была размещена целая батарея из 4 автоматических пушек и двух крупнокалиберных пулемётов.

А-20G ждут перегона

Этот самолёт любили лётчики советской морской авиации, использовавшие его в качестве торпедоносца и топмачтового бомбардировщика. Самолёт на минимальной высоте заходил на вражеский корабль и сбрасывал торпеду или авиабомбу, рикошетом от поверхности поражавшую цель в незащищённый борт. В этот момент мощнейшая носовая установка А-20G своим огнём буквально сносила вражеских зенитчиков и их орудия.

Майор лично провёл вчера с экипажами инструктаж и проиграл сценарий полёта. Прогноз погоды, полученный с метеостанции, удовлетворял требованиям перелёта, высота облачности более 300 метров, видимость от 4 до 10 км. Материальная часть проверена, самолёты готовы к вылету, но непонятная тревога не оставляла командира полка.

В 7-00 вырулили на старт истребители под руководством командира эскадрильи капитана РОЛИНА и, набрав высоту, построились в походный порядок. Тут начались первые осложнения. Одна «кобра» вышла на круг с выпущенными шасси, лётчик не смог справиться с ситуацией, и истребитель вернулся на аэродром. Остальные машины легли на курс и устремились на запад. Но уже через 10 минут перед истребителями встала стена сплошных облаков, нижняя кромка которых цеплялась за вершины сопок. Капитан Ролин принимает решение пробить облачность и идти выше. Одна за другой «Аэрокобры» набирают высоту и уходят на запад. Оказалось, что погода на пути предстоящего перелёта не соответствует полученному метеопрогнозу. А радиостанции истребителей были рассчитаны на ограниченный радиус действия и не имели возможности связи с аэродромом на значительных расстояниях.

Тем временем на аэродром Красноярска, где готовились к вылету «Бостоны», вернулся истребитель лейтенанта КОЛЬЦОВА с неубранным шасси. Быстрый осмотр инженерной службой не выявил никаких неисправностей в истребителе, оказалось, что лётчик неправильно установил кран уборки шасси.

Поняв свою ошибку, Кольцов просит разрешения продолжить перелёт вместе с бомбардировщиками и его получает. Лейтенант не знает, что уже определил свою дальнейшую судьбу…

Перегон 27 июля 1943 г. унёс четыре жизни:
>> Командир звена лейтенант Ермолов Михаил Павлович.
>> Лётчик младший лейтенант Порохин Михаил Иванович.
>> Стрелок-радист старший сержант Брюньковский.
>> Лётчик лейтенант Кольцов Аркадий Дмитриевич.

К сожалению, обнаружена только одна фотография — лейтенанта Михаила Ермолова.

В 7-38 утра группа из девяти «Бостонов» и одной «Аэрокобры» произвела взлёт и построилась в строй «клин звеньев» на высоте 460 метров. Впереди шло звено майора Табарчука, левым ведомым был младший лейтенант ПОРОХИН, правым — младший лейтенант ИЗОФАТОВ, далее с левой стороны шла «кобра» Кольцова. Правее — звено капитана ЖАМКОВА, левым ведомым был младший лейтенант ФОРТЫШЕВ, правым — лейтенант ЕРМОЛОВ. Левее командира полка шло звено под управлением его заместителя майора ЛОГИНОВА.

В 7-49 группа легла на курс для выполнения перелёта. Основным ориентиром перегонщиков в те годы служил «компас Кагановича», так называли лётчики Транссибирскую магистраль. Линия железной дороги была хорошо различима в любое время года с различной высоты и помогала ориентироваться экипажам А-20G, которые на перегон шли без штурмана.

Промелькнули под крылом станции Бугач, Минино, Снежница. Группа приблизилась к станции Кача. С этого момента события начали развиваться стремительно. При подходе к станции Кача перед лидерным самолётом командира полка поднялась сплошная стена кучевых облаков с нижней границей на высоте 240 метров. Командир принимает решение идти под нижней кромкой облачности, нарушив свой же приказ на перелёт, устанавливающий предельную безопасную высоту полёта 300 метров. Самолёты прижимаются ближе к земле. Буквально через несколько минут, при подходе к ст. Зеледеево, нижняя граница облачности опускается ещё ниже, до 180 метров.

Звено командира снижается под кромку облачности и переходит на бреющий полёт, в лощине, вдоль железной дороги. Остальные повторяют маневр командира, при этом звено майора Логинова несколько отстаёт от основной группы. Тяжёлые двухмоторные самолёты мчатся на скорости более 350 км/ч в нескольких десятках метров от рельсов, разворачиваясь вслед за железной дорогой в узком пространстве, между сопками Водораздельного хребта, прижимаемые сверху непроницаемой пеленой облаков. Ещё через 2 минуты видимости не стало до самой земли. С момента начала полёта прошло всего 10 минут. Командир должен был принять решение, связь между самолётами действовала, но ни одной команды с момента встречи с облачностью не поступило.

С этой минуты перегоночная группа перестала существовать как управляемое подразделение, каждый лётчик действовал самостоятельно…
Майор Логинов, отставший со своим звеном, увидев, как самолёты первых звеньев исчезли в облаках, правым разворотом уводит своё звено на обратный курс и благополучно возвращается на аэродром.

Правый ведомый командира, младший лейтенант Изофатов, пробив облачность и не найдя никого из группы, приняв правильное решение, самостоятельно возвращается в Красноярск.

Экипажи майора Табарчука, командира второго звена Жамкова и его левого ведомого Фортышева, пробив облачность в разных местах и не найдя друг друга, продолжили полёт на запад и благополучно приземлились на аэродроме Омска (там уже ждала их успевшая пройти непогоду группа истребителей капитана Ролина).

Правый ведомый второго звена лейтенант Ермолов через минуту после входа в сплошную облачность услышал удары винтов и плоскостей о деревья… Ермолов был опытным пилотом, 25-летний лётчик успел повоевать на Юго-Западном фронте, был тяжело ранен в воздушном бою, награждён орденом Красного Знамени, дома его ждала семья. Ермолов попытался вытянуть вверх израненный об деревья «Бостон», но тяжёлая машина не могла взмыть резко, как истребитель. Раздался сильный удар, и консоль правого крыла, обрубленная о ствол сосны, рухнула вниз.

Лётчик сумел приподнять машину над лесом, и бомбардировщик с креном на правое крыло совершил прыжок вперёд на 150 м. Лететь при полном отсутствии видимости с поврежденными винтами и разбитым крылом было невозможно. Пилот в сложнейшей ситуации не потерял самообладания, отключил двигатели, перекрыл топливо и попытался в полном отсутствии видимости земли совершить посадку — начал планировать, а вернее на почти неуправляемом самолёте падать в клубы облаков. Этим он, возможно, спас жизнь своему стрелку-радисту, сержанту ЮМАШЕВУ, который был выброшен из кабины при соприкосновении с землёй, не погиб, а отделался всего лишь ушибами. Себя спасти лейтенант Ермолов не смог. Тяжёлая машина, срезая осинник как траву, промчалась по земле больше 100 метров, усеивая свой путь горой обломков. Лётчика нашли на следующий день и похоронили там же, рядом с разбитым самолётом…

Левого ведомого командира полка младшего лейтенанта Порохина не нашли на следующий день. Не нашли его и через неделю, и через месяц.

Несколько дней вели воздушную разведку инструкторы школы штурманов на самолётах Р-5, прочесывали окрестные сопки курсанты и НКВДшники, результата не было. Самолёт нашёл в середине сентября 1943 года начальник блок-поста «Водораздел» совсем не в том месте, где видели его последний раз.

Как «Бостон» оказался почти на 15 км восточнее места, где вошёл в облачность, остаётся загадкой до сих пор. Тем более, что место падения в настоящее время опять потеряно и ждёт своих исследователей.

Но самой большой загадкой в этой истории является судьба капитана Кольцова и его «Аэрокобры». Его не нашли в 1943 году. И после войны, когда на всей территории проводились рубки и освоение земель. И в 70-90-е годы, когда обе стороны железной дороги покрылись дачами и дорогами. Его не нашли до сих пор. Тайга так и не раскрыла этой тайны.

А вот найти самолёт лейтенанта Ермолова удалось. Вернее то, что от него осталось, после многих лет систематического разграбления местными жителями и охотниками за металлом.

Поиск вела группа Красноярского подводного центра. Основой для поиска послужили материалы расследования катастроф 9 перегоночного авиаполка, найденные в Центральном архиве Министерства обороны. В акте было указано: «место катастрофы в 4 км северо-западнее ст. Зеледеево, в 400 метрах севернее километрового знака «685». Всё очень понятно, если знать, где в 1943 г. на Транссибе находился километровый столб с отметкой «685». В поисках ответа на этот вопрос прошла не одна неделя, обращались в музей Красноярской железной дороги, расспрашивали ветеранов, искали в Интернете. Ответ принесла старая карта с изображением путей железной дороги и станций. Там и был обнаружен сарайчик для хранения железнодорожных запчастей с отметкой «казарма 698 км».

Уже и дорогу переименовали, и нумерацию километров стали вести от Москвы, и самой казармы давно нет на месте, а старое название, привязанное к карте, принесло команде бесценную информацию.

Отсчитав от бывшей казармы нужные километры, поисковики получили исходную точку бывшей отметки. Выезд на место и осмотр вырубки 50-х годов не обнаружили на поверхности ни единого следа. Но разведка местности с металлоискателем показала верность теоретических расчётов. Обломки обнаружились на глубине 10-15 см, скрытые в толще лесной подстилки.

С наступлением весны поиск будет продолжен, есть надежда найти могилу пилота.

Сейчас недалеко от места падения, по инициативе красноярских поисковиков, силами школьников из Зеледеево установлен памятный знак с именем пилота в виде звезды, похожей на падающий самолёт.

Но история давнего неудачного перегона ещё не завершена. Ждут своего открытия места падения «Бостона» Порохина и «Аэрокобры» Кольцова. А значит, исследования будут продолжены.

Не удивляйтесь, но поисковая группа использует все возможные методы. По поводу «Аэрокобры» Кольцова даже обратились… к эстрасенсам! И получили интересную информацию: самолёт перелетел границу Красноярского края и потерпел катастрофу в тайге в районе Мариинска при вынужденной посадке на распаханное поле. Верить или не верить? Проверить! Будем искать информацию у соседей-кемеровчан.

История этого поиска интересна тем, что большая часть работы была проведена не в полевых условиях, а за столом компьютера. Обычно бывает наоборот: за каждым фактом или проверкой гипотезы приходится немало походить, понырять или полазить. И далеко не всегда все загадки бывают разгаданы. Слишком много времени прошло, слишком много людей ушло…

А иногда, казалось бы, завершённое и полностью понятное дело вдруг становится началом нового исследования. Но это уже другая история.