Большое интервью с Ильёй Царинным год назад выходило в газете СФУ «Сибирский форум. Интеллектуальный диалог» и называлось требовательно «Хватит насыщать центр». Этому императиву сам Илья старается следовать. Так, его выпускная работа «Времена года», например, «уехала» на ул. Высотную, 2в/1. А скульптурная композиция «Под знаменем Победы», над которой он работал ассистентом в составе авторского коллектива (А. ТКАЧУК, А. КИЯНИЦЫН, А. ТЫРЫШКИН), делалась для Свердловского района.

На встрече со скульптором в рамках межрегиональной молодёжной художественной выставки «Молодая Сибирь-2023. Резиденция» (куда вошла и отчётная выставка молодых скульпторов, обучающихся в мастерской А. Ткачука) Илья открылся с неожиданной стороны. Оказалось, он активно интересуется буддизмом, и целый ряд работ посвящён этой теме: две мандалы с фигурами монахов, чакры, композиция «Победоносный», старый лама. Из авторской экскурсии по мастерской и выставке мы попробовали сформировать «правила жизни» Ильи Царинного.

Из дизайнера в скульпторы

>> Последнее время частенько летаю в родную Читу. Там мама, отец, брат, сёстры.

>> После школы у меня был выбор, куда пойти учиться. Школа с углублённым немецким, и все говорили: конечно, иняз. Но язык я и так знал, зачем мне. Ещё ходил в музыкалку и художку, и до кучи подал на «Русский язык и литературу», тоже это нравилось. Но поступил на дизайн в пединститут, потому что там у дизайнеров было даже больше часов по рисунку и живописи, чем у художников.

>> Стал работать в студии дизайна: декоративная штукатурка, отделка, лепнина. Всё прикладное, руками. И понял, что мне нравится скульптура, надо бы дальше учиться. А потом была встреча с Александром Евгеньевичем Ткачуком, который приехал в Читу и позвал в Красноярск, в художественный институт.

>> Пединститут не окончил. А шёл на красный диплом, дипломный проект был готов. Но второе высшее — платное. Работать и учиться тоже не выход, нереально. В результате опять поступил на бюджет, при этом на первом курсе подрабатывал дизайном, а со второго — уже скульптурой.

Учитель

>> Мне повезло попасть в мастерскую Ткачука. Александр Евгеньевич — мой наставник по жизни. Он дал мне профессию, знания. Дал базу. С 3 курса нас взял и учил. Арчын БАДАНОВ, Саша КАРПОВ, Миша СЕРЕДКИН — все мы разные, а наставник один. Он не даёт шаблонов. Он учит мыслить творчески. Чтобы в первую очередь был художественный образ. Каждая вещь должна быть самодостаточной, чтобы зритель хотел её «заполучить», хотел с ней общаться.

>>Сейчас он предложил мне читать «Основы композиции» для 1-2 курса в художественном институте, быть ассистентом в мастерской. В моём возрасте я пока не чувствую острой необходимости делиться опытом, у меня его мало. Но когда я могу помогать учителю — для меня это счастье.

Личное

>> Если бы не жена, многих стимулов у меня не было бы. Желание чего-то добиваться, зарабатывать — это от женщины. Она всё контролирует, я с ней советуюсь. И она меня «приземляет» чисто с практической точки зрения.

Индивидуальные особенности

>> В детстве любимым занятием было копировать рисунки из журналов, с видеокассет. Мою первую картинку, которую я нарисовал в 3 года, родители сохранили. Белый лист и много-много точек. И подписано: снег. Концептуально.

>>Сейчас работа начинается с силуэта. Сначала видишь силуэт туманный, потом детали постепенно проявляются. Рисуешь на бумаге. Если не понимаешь, то лепишь маленький форик (набросок, эскиз – ред.) пластилиновый. Покрутишь, посмотришь — и уже можно приступать к модели.

>> Какое-то время я вёл в инстаграме маленький художественный паблик. Сейчас перестал. Я довольно закрытый. Пока работа созревает, по минимуму готов её обсуждать. Когда готова — да, пожалуйста. Но если ты начинаешь рассказывать о том, что ещё не сделано, в процессе, ты «проговариваешь» работу. И вот уже часть энергии у неё отнял.

>> В психологии креатива есть представление, что все озарения происходят в одном из трёх b: bath, bus, bed (с английского — ванна, автобус, кровать). Когда ты в мозг загружаешь информацию о какой-то композиции, затем отвлекаешься, то реально — или пока в автобусе едешь, или душ принимаешь, или спать ложишься, — тебе приходит образ. Но вообще работу художника не надо романтизировать. Конечно, есть озарения, что-то ты в природе подсмотрел, в ритме деревьев уловил. Но работа — это навык, ремесло, это тренируется. Не тренируется только художественное видение, оно либо есть, либо его нет.

>> Скульптура предполагает много труда, много телодвижений. Каждый раз думаешь, как бы упростить, поменьше энергии тратить. Мастера, которые работают давно, у них каждое движение точно выверено. Они уже не переделывают. Раз слепили — и всё.

Профессиональные тонкости

>> Скульптор часто решает для себя формальные задачи. Интересно поработать с силуэтом, с цветом, с фактурами. Материал каждый интересен. Мозаика и фарфор — одно, лепка из глины – другое. Это как с разными людьми общаться.

>> Специального формирования какого-то «собственного языка» я всячески избегаю. Иначе ты становишься шаблонным. Приходишь на выставку: «а, это тот». Для искусствоведов это хорошо, они знают, в какую категорию художника поместить, какой у него круг тем, основные приёмы. Но для художника это неинтересно. Я хочу попробовать себя в одной пластике, в другой. Через два года сам не знаю, что буду делать.

>> Дизайнерская подготовка помогает мне в том, что я каждый проект стараюсь видеть в целом. С фоном, с продумыванием подставки.

>> Также верстаю журнал отделения Академии художеств в Красноярске «Изобразительное искусство Урала, Сибири и Дальнего Востока». Это позволяет отсмотреть много интересного материала, так что всё время остаюсь в контексте. И в аспирантуре это помогало учиться (сейчас уже закончил диссертацию, готовлюсь к её защите). В общем, одно в другое всё время перетекает.

Буддистская тема

>> Тему эту я ждал, три года предвкушал, пока учился.

>> Деревянную мандалу (используемый в буддизме симметричный рисунок, символизирующий вселенную, — ред.) на компьютере спроектировал, мне нарезали, я её собрал. Она мобильная, легко разбирается. И фигуры монахов по ней двигаются.

>> Вот эти одиночные фигуры монахов выполнены в бисквитном фарфоре. То есть сделаны просто из обожжённого фарфора, не покрытого глазурью. Он бархатистый, матовый, очень тонкий, нежный.

>> На мозаичной мандале они уже покрытые эмалью, блестящие. Тонкие, звенящие. Они очень много времени заняли — 11 обжигов. 11 раз в печку заталкиваешь и переживаешь: выйдут — не выйдут, что с ними сделается. В общей сложности полгода их шлифовал.

>> Мозаика здесь специально чуть грубоватая, для контраста с фигурами монахов. В данной работе меня интересовали чисто пластические задачи. Совместить разные материалы, создать контраст: блестящее — матовое, тонкое — грубое.

>> Сама мандала сделана по канонам, но отсутствуют некоторые необходимые атрибуты. Нет некоторых вещей по простой причине: чтобы в сакральном не накосячить. Но с ламами я консультировался.

>> «Победоносный», который на облачке, будет в бронзе. Победоносность — один из эпитетов Будды Шакьямуни. Образ делался на цельность, на собранность силуэта. А заслонка выполняет декоративную функцию. Ткань в Бурятии шили, по изображению также консультировался с ламой, представителем Буддийской традиционной Сангхи России.

>> Какая тема будет следующей — увидите на выставке через год. Она будет другая, более актуальная и хлёсткая.

Готовые работы

>>В этом году в Чите открылся мой памятник «Пётр и Феврония».

>> «Борис и Глеб», представленные на выставке, делались как эскиз, чтобы потом исполнить работу в дереве. Сейчас она в металле, в Москве отливали. Мне было интересно найти силуэт. Иконографически я знаю, как этих святых изображают, но на лодке во фронтальном изображении их не было. Работа покрыта патиной. Хотелось именно в таком цвете, голубом.

Красноярск скульптурный

>> При администрации города есть художественный совет, туда входят многие представители художественной сферы и администрации: архитекторы, искусствоведы, художники из нашего института, СФУ, «Арт-стиля» и др. За прошедший год было рассмотрено и отклонено большое количество предложений, которые наш город не улучшили бы.

>> Мне нравится традиция нашего института, которую заложила мой научный руководитель Марина Валентиновна МОСКАЛЮК: каждый год лучшая работа выпускников экспонируется на площади Искусств перед институтом. Стоит всего год, на следующий год будет другая, так что люди не устают от работы, даже если она им не близка.

>> Эти работы не исчезают. Коллективная композиция «Апостолы и Христос» уехала для установки в сквере возле храма Рождества Христова на ул. Щорса. Там же, на фасаде православной гимназии, будет размещена мозаичная икона Богородицы. Решается вопрос, куда уедут «Музыканты». Всё это лучшие работы наших выпускников и демонстрация потенциала института, нашей кафедры.

«Скиф»

>> Сразу планировалось, что две работы, которые в сентябре установили на Предмостной площади — «Байкал» и «Скиф» —должны как-то соотноситься с Красноярском и нашим отделением. Изначально они и встать должны были у входа в Академию. Это идея Сергея Евгеньевича АНУФРИЕВА и Александра Евгеньевича ТКАЧУКА.

>> Это временное размещение. Они ещё переместятся. По «Скифу» у меня есть уже предложения, прямо хотят забрать.

>> Как «Скиф» соотносится с Красноярском? Соотносится. Именно на правом берегу, в районе Шинного кладбища, было найдено немало курганов. В советские годы, когда строили шинный завод, находили много артефактов: бляшки оленей, керамику. Скифо-сибирские элементы близки к пазырыкской культуре, элементы которой я использовал.

>> Материал синтетический — кварц, крошка, смола. Искусственный камень. Лепилось из глины, формовалось и заливалось по частям, потом монтировалось.

>> В монументальном размере скиф стал более цельным, аккуратным. В станковом эскизе он был более дикий, экспрессивный, с растрёпанной бородой. Здесь собранный. Во многом я опирался на работы Льва ГОЛОВНИЦКОГО (народный художник РСФСР, стоял у истоков создания красноярского отделения Академии художеств, — ред.), постоянно про него думал, когда делал эту работу.

>> Первоначально планировал, что все элементы декора у «Скифа» (бляшки, стрелы) будут тонированы под металл. Как в композиции «Голова Скифа», выставленной в галерее. Но оказалось, что в таком размере они начинают «стрелять», образуя чёрные дыры. Ты смотришь только на эти точки, а остальные элементы, петроглифы, татуировки уходят на второй план, теряются. Поэтому затонировал всё в белый.

>> Лепил у себя в мастерской, под самый потолок стояла скульптура. Формовали тоже здесь, а отливали в институте искусств. Два товарища мне помогали. В таком размере это всегда совместная работа. Гипсовые формы надо таскать, держать, заливать. Много технических, последовательных процессов. Что-то надо сделать быстрее, где-то просто надо больше рук. Когда скульптура для города — это всегда командная работа.

>> А если «Скиф» не останется у академии, то он точно хорошо будет смотреться на природе. Лес, зелень либо отвесная скала, река. Даже просто на фоне неба. Урбанистическая среда не для него.