«Журналистика – взаимоотношение пишущего с жизнью»

При возникновении трудно решаемой проблемы студенты-журналисты с завидной для других преподавателей регулярностью обращаются к Владимиру Семёновичу ВАСИЛЕНКО. Если есть пройденная практика, но нет печати, есть курсовая, но нет надлежащего объёма, то это совершенно не смутит преподавателя. Безусловно, такое качество присуще человеку интеллигентному, заинтересованному сутью, а не формой.

Красноречиво о Василенко говорит и его домашний кабинет. Все стены в нём облеплены стеллажами с сотнями книг, грампластинок, музыкальных дисков и кассет. Подоконник украшает ёмкость не с цветами, а десятком курительных трубок. Забив одну из них табаком, Владимир Семёнович мой первый формальный вопрос о его профессиональном опыте превращает в начало нашего разговора…
– Смешно сказать, но я уже не помню, когда пришёл в университет на факультет журналистики. С Зинаидой Ивановной Палиевой, заведующей кафедрой, я работал ещё в редакции «Красноярского рабочего» в 70-е годы. Потом был «Красноярский комсомолец», а после этого я тринадцать лет проработал в газете «Красноярский железнодорожник», где меня до сих пор вспоминают добрым словом (став ответсекретарём, я из трёхразовой многотиражной четырёхполоски сделал шестнадцатиполосный еженедельник).

Зинаида Ивановна вспомнила обо мне, когда я уже работал в газете «Комок». Она постоянно говорила, что давно пора подумать о душе и передать весь мой опыт молодым журналистам. Я сначала воспринимал это несколько иронически, но потом, когда её предложения стали более настойчивыми, решил разок попробовать. На первое занятие пришло восемь человек. Перед вторым я переживал о том, что если придёт столько же – это ещё терпимо, если меньше – значит, я никуда не гожусь и нужно уходить. На второе занятие пришло восемнадцать человек, потом установился порог посещаемости в двадцать два – двадцать три студента из тридцати списочного состава. Мои коллеги, как мне показалось, не без тайной зависти, сообщили, что это прекрасная посещаемость. Потом я понял, что при свободном посещении количество слушателей есть индикатор твоих способностей, и не надо говорить, если к тебе никто не ходит, что студент теперь ленивый. С приходом в университет я стал считать его своей основной работой.

– Среди студентов бытует страшилка, будто работодатель, приняв на работу молодого специалиста, уверяет его в том, что необходимо забыть всё, полученное в университете. И начинать профессиональную деятельность с очищенной головой, готовой для накопления совершенно нового опыта. Вы, как бывалый журналист, что об этом думаете?

– Пожалуй, многие знания и теоретические установки, которые даёт образование, в конкретной практической работе не требуются. Но о них не надо забывать. Нужно их держать в памяти как нечто, что может пригодиться в неожиданный момент. Многие ляпы обоснованы лишь тем, что студент однажды просто прогулял тот или иной курс. Но журналисту со студенческой скамьи важно набивать руку. Поэтому, придя преподавать, я сказал всем своим студентам, что писать должны все, чем больше – тем лучше.

– «Профессиональный дилетант». Как Вам это определение журналиста?

– В сущности, да, это дилетантство. Но важно, чтобы журналист, приступив к деятельности, понимал границы своей некомпетентности. В таком случае он обращается к источнику информации, который помогает ему стать в той или иной сфере чуточку специалистом. Лично мне приходилось работать в сферах, где я ровным счётом ничего не понимал. Например, подготавливать рекламную кампанию фирмы, выпускающей ленточные пилы. Первое, что я спросил у человека, который мне сделал это предложение: «Что такое ленточные пилы и чем они у вас лучше, чем у других?». Он мне дал соответствующую литературу, я пару дней сидел и изучал то, с чем столкнулся впервые в жизни. За работу эту я взялся ради денег, не скрою. Но не в моих правилах зарабатывать халтурой. Поэтому, например, подготавливая предвыборную кампанию градоначальника, необходимо иметь представления о его функциях.

– Журналистика – искусство или ремесло, не предполагающее творческого полёта?

– Это ремесло, включающее в лучших своих образцах некое творческое начало. А так всё зависит от того, что ты пишешь и для кого. Некоторые вещи создаются на автопилоте. А иные жанры и темы требуют того, чтобы ты зажёгся, нашёл интересный ход, необычное начало. У меня это происходит под душем, когда первая капля падает на макушку.

– Вы сказали, что одно из условий профессионализма – широкий кругозор…

Владимир ВАСИЛЕНКО
Кусочек рубрики «Выговор» в газете «Первый ряд»

«Гримасы на «лице города»

...Вообще, почтение к знаменитым землякам – вещь тонкая, тут так легко «пересолить». Каждый раз я с содроганием прохожу мимо мемориальной доски на доме 100 по Мира – её форма, а главное, размеры не отвечают ни одному из мемориальных канонов и традиций. М.С. Годенко был, конечно, знаменитым красноярцем, но степень нашего уважения к его памяти не должна измеряться «бронзы многопудьем» (а тут эта поэтическая метафора обретает буквальный смысл).
Всё это я к тому, что в большом городе непременно должна быть структура (муниципальная или общественная), прямо и непосредственно отвечающая за его визуальный облик. За то, чтобы в названиях магазинов не встречались грамматические ошибки (магазин «ГалИон» ещё cуществует?), чтобы в тех же названиях не встречались откровенные глупости (вроде павильона «Инцест»), чтобы рекламные растяжки не уродовали фасады исторически значимых домов, чтобы художественно сомнительные скульптуры (вроде «Охоты на волков») отсекались на самых дальних подступах к городским площадям.... – Да. И культурная память. Вообще любое журналистское произведение состоит из трёх частей: во-первых, непосредственно информация; во-вторых, знание о том, как она воспринимается окружающими тебя людьми; и так называемая культурная память. Ты описываешь нечто, исходя из совокупности всего этого. Когда тебе нужно оценить, верно это или неверно, культурно – некультурно, нравственно – безнравственно, ты обращаешься к тому, что читал, слышал, думал. Вот это и есть культурная память.

– Но, видимо, этого недостаточно, если опытные журналисты создают ещё и теоретические пособия. Их масса, но общепризнанных нет. Почему?

– Потому что журналистика, прошу прощения за банальность, это езда в незнаемое. То, что тебе помогало писать десять лет назад, сегодня уже не годится. Жизнь не стоит на месте. А журналистика – взаимоотношение пишущего с жизнью. Раз жизнь меняется, значит, и способы её отображения. Поэтому установить, как нужно писать, раз и навсегда невозможно.

– Но, тем не менее, существуют книги, которые должен прочесть каждый журналист?

– Конечно. Это классика: «Москва и москвичи» Гиляровского, «Испанский дневник» Кольцова, «Шаги по росе» Пескова. Это такие вещи, которые не берёт время. В серии «ЖЗЛ» есть книга «Московские обыватели». Это потрясающая книга, в которую помещена серия очерков о людях, живших в Москве, начиная где-то с 16 по 19 век. Там речь идёт о купцах, босяках, благотворителях, разбойниках – самых разных слоях.

Читать такую историю, воплощённую в конкретных людях, чрезвычайно интересно и полезно. Современные журналисты этим, к сожалению, пренебрегают. В советское время была почти официальная установка говорить только о героях. А написать о мелком чиновнике, у которого украли шинель, мог только великий писатель по фамилии Гоголь.

– Насколько хорошо готовят журналистов в нашем университете?

– Последнее время наметились серьёзные положительные сдвиги. Во-первых, к нам пришла молодёжь. Это, например, Дарья Устюжанина – я всегда с большой симпатией относился ко всему, что она делает, теперь с удовольствием с ней работаю. Или Кирилл Зорин – ему тоже есть чем поделиться со студентами. Также я перестал, как журналист-практик, быть редким экземпляром. Появились ещё Людмила Винская, Василий Нелюбин, иногда приходит Владимир Павловский. Они осознали бесперспективность брюзжания «ой, сейчас молодые люди не те пошли». Я всегда говорил: «Ты считаешь, они не те пошли? Приходи и делай их такими, чтобы они тебя устраивали!». Мне кажется, разрыв поколений сейчас сократился, превратившись в диалог.

– А как Вы относитесь к журналистам без образования?

– Перед вами сидит человек, который не имеет журналистского образования. Я начал работать в газете в двадцать с половиной лет. К тому моменту не переступал порога ни одного учебного заведения, кроме средней школы. Уже потом я поступил заочно в институт и то по специальности «Киноведение, кинокритика и теория кино». А всему, что я умею, научился сам. Часто бывает так, что в той или иной сфере добивается успеха не учившийся этому человек. К примеру, выдающийся джазмен Алексей Козлов по профессии архитектор. А многие знакомые мне журналисты вышли из инженеров, учителей и так далее.

– Существует такое явление, как «фрилансерство» – это вольные художники или люди, выполняющие работу без заключения договора с работодателем. Их деятельность чаще всего сводится к двум видам: рерайтинг, т.е. переделывание текста так, чтобы он формально отличался от оригинала…

Блиц-опрос

>> Какие журналы, газеты для Вас обязательны к просмотру (чтению).
«Известия», «Коммерсантъ». Из журналов: великолепный, но, к сожалению, прекративший выпуск журнал «Русская жизнь» (я собрал в своей домашней коллекции почти все номера); GQ и «Эсквайр» (есть что почитать).
>> Качество русского человека, которое Вам симпатично. И наоборот – неприятно.
Доброта и широта души. Злобная мелочность, бессмысленное бахвальство (типа «Россия, вперед! Всех порвём!»).
>> У Вас большой жизненный опыт. А что в последнее время удивило?
Всегда радостно удивляет только одно – талант. Пастернак сказал: «Талант – единственная новость, которая всегда нова».
>> Книга – открытие сегодняшнего дня.
Есть три любимых писателя – Кафка, Камю и Пастернак. Есть открытия последних лет – «Библиотекарь» Михаила Елизарова и «Дырки на карте» Натальи Скакун (мало кому известный прозаик из Балахты).
>> Вы любите, понимаете и знаете джаз. А какая мелодия – прима?
Очень трудный вопрос, который я оставлю без ответа (слишком много любимых мелодий).
>> Какая тема может «завести» Вас на жаркий спор? Какой (может быть, риторический) вопрос Вас волнует?
«Всегда ли богатый и здоровый счастливее бедного и больного?»
>> Если бы на машине времени попасть в прошлое – куда и кого увидеть (исторический персонаж?)
Россия, ХIХ век, Пётр Чаадаев.
>> Острое мгновение счастья – что это было?
Первая осмысленная беседа с моей первой внучкой (ей скоро исполнится четыре года).
>> Слушать или смотреть?
Слушать (Баха, Стравинского, Шопена, Эллингтона и Колтрейна). Смотреть (Феллини, Бергмана, Кубрика, Хичкока и Трюффо). Но лучше всего – читать.

– Нет, цель в том, чтобы переписать его в соответствии с требованиями, предъявляемыми конкретным изданием. Это, с одной стороны, даже хорошо, потому что тексты «Коммерсанта» не перепутаешь с другими.
С другой, – плохо, так как все материалы приводятся, так сказать, к общему знаменателю, и авторов становится невозможно отличить друг от друга.

– Второй вид: сотрудничество с множеством изданий.

– Это делает фрилансера чутким к профилю издания. А умение приспосабливаться к требованиям того или иного издания – показатель класса.

– Любой вид работы с информацией можно назвать журналистикой? Даже просто переписывание?

– Сейчас журналисты работают не только для СМИ, но ещё и для всякого рода рекламных, избирательных и прочих кампаний. Так что всякую работу со словом, преследующую какую-то конкретную цель, в известном смысле, можно назвать журналистикой.

– А блогинг?

– Терпеть не могу это занятие. Всё, что хочу, я могу сказать в каком-то издании или на экране. А писать ради того, чтобы кому-то незнакомому продемонстрировать, какой я умный – мне это неинтересно.

– На Ваш взгляд, насколько близко время, когда все виды журналистики перейдут в Интернет? И возможно ли это вообще?

– Думаю, что оно не близко, но неизбежно. Если уж книги стали появляться в электронном виде, то журналистике сам Бог велел. Дело ещё и в том, что Интернет-журналистика имеет возможности, которые бумажная пресса не имеет. Человек уезжает в командировку, снимает сюжет, тут же сопровождает его текстом и выкладывает в сеть. Это происходит гораздо быстрее, чем при использовании традиционных средств.

– Интернет – это СМИ?

– Это вопрос чисто формальный. В ряде документов не СМИ. Соответственно, высказанное там мнение неподсудно. Хотя делаются попытки усмирять слишком борзых пользователей, разжигающих всяческую ненависть и распространяющих клевету. Но всё это на хилых основаниях.

– На каком уровне журналистика в нашем городе?

– Мне есть с чем сравнивать. Я работал в Баку, в газете «Бакинский рабочий», писал в некоторых изданиях центра России. И скажу, что в Красноярске довольно сильная в профессиональном отношении журналистика. И, как ни странно, она сильнее всего в электронном виде. Также у нас много разных телеканалов, конкурирующих друг с другом и поэтому растущих.

– Почему о журналистах бытует не лучшее мнение? Олдингтон в «Смерти героя» называет представителей профессии «интеллектуальными проститутками», и это не худшее определение…

– Во всякой профессии есть свои жулики. Благодаря именно им создаётся образ журналистики как товара. В двадцатом столетии это начало происходить особенно интенсивно. Появились всякого рода сенсации, жареные факты и прочее. Жуликов нет в точных и конкретных профессиях. То есть совершенно невозможно быть мошенником, занимаясь ремонтом часов: они либо идут, либо нет после твоих услуг. А чтобы выявить обман при создании общественного мнения, необходимо время, которое покажет, кто был прав.

Артём ЕГОРОВ

Похожие материалы