О Павле Павловиче РЯБУШИНСКОМ (1871-1924) в современных историко-биографических справочниках говорится немного. Чаще всего упоминают, что он был «русским предпринимателем, банкиром, старообрядцем», владел несколькими иностранными языками, пытался заниматься политической деятельностью, в революцию 1917 г. рискнул дать пророчество о разрастании общенационального кризиса, уехал в 1919 г. в эмиграцию, где через несколько лет и умер — во французском городке Камбо-ле-Бэн.

Портрет работы Ю.К. Арцыбушева

Для историков советской поры анализ деятельности П.П. Рябушинского считался полузапретным (разрешалось лишь «критически оценивать его деятельность»). В годы «перестройки» акцент стал изменяться: в моду вошло описание меценатства старых купеческих родов, вспомнили об умеренной оппозиционности многих их представителей царскому политическому режиму.

Между тем, Рябушинский по типологии своего поведения вполне может быть соотнесён с теми, кого у нас в последние годы называют «олигархами». Как и эти наши современники, он не видел себя вне предпринимательской деятельности (в которой его отличали редкостный талант и умение брать на себя ответственность за мгновенное принятие судьбоносных решений). Так, когда в 1900 году сгорело главное предприятие клана Рябушинских, он руководил его восстановлением и модернизацией всего производственного комплекса: заново отстроил прядильный и ткацкий цехи, закупил в России и за границей новейшие станки, для удлинения рабочего дня провёл в цеха электрическое освещение и построил свою электростанцию. Непосредственно к предприятию была проведена частная ветка от Николаевской железной дороги. Коренная модернизация предприятия–погорельца превратила его в хлопчатобумажный комбинат с замкнутым производственным циклом, независимый от колебания цен на рынке полуфабрикатов. Выпускаемые ткани с маркой товарищества Рябушинских сбывались по всей России, была создана сеть собственных магазинов. Текстильными фабрикантами России предприятие Рябушинских оценивалось как «одно из выдающихся». К началу Первой мировой войны годовое производство этого комбината достигло 8 млн рублей (при основном капитале фирмы в 6.4 млн), на его фабриках работало 4,5 тысячи рабочих.

С 1901 г. начинается банковская деятельность П.П. Рябушинского. Через год он становится совладельцем банкирского дома «Братья Рябушинские» (со стартовым капиталом в 5 миллионов рублей). Со временем, пережив ряд реорганизаций, семейный банк Рябушинских стал основой для создания «Московского банка» (1912 г.). Его главой почти все годы (до революции 1917 г.) неизменно был Павел Павлович. Во многом благодаря его талантам банк стал со временем одним из ведущих коммерческих банков Российской империи, и перед мировой войной по размерам капитала он считался 13-м в стране.

В орбиту семейного бизнеса, вслед за текстильным производством и банком, со временем вошли переработка льна и производство стекольных изделий, бумагоделание и полиграфия, лесоэкспорт и добыча нефти. Во время мировой войны по правительственным подрядам они начали производство самолётов и получили правительственный заказ на строительство крупного автомобильного завода. Признанием особой организационной роли П.П. Рябушинского стали избрание его на высшие руководящие должности в «Московском биржевом комитете» (здесь он был с 1906 г. старшиной, а с 1915 г. — председателем), «Обществе хлопчатобумажных фабрикантов» (1909 г.), Совете съездов представителей промышленности и торговли. Его личные капиталы были столь велики, что позволяли ему до времени чувствовать себя на равных с высшими чинами империи.

В горячую эпоху первой русской революции Павел Рябушинский «пошёл в политику». В период выборов в I Государственную думу «умеренные прогрессисты» (Рябу-шинский и сотоварищи) призывали к укреплению «единства, цельности и неразделённости империи», наделению малоземельных крестьян угодьями за счёт государства, сохранению протяжённого «рабочего дня» на производстве. Выборы показали, что подобные взгляды особой популярностью не пользовались. Позже он присмотрелся к возможным политическим союзникам (первоначально со своей партией Рябушинский вошёл в «Союз 17 октября», созданный другим московским предпринимателем
А.И. ГУЧКОВЫМ, но вскоре ряды этой партии покинул. В 1906 г. вошёл в центральную умеренно-либеральную «партию мирного обновления», которая в своей деятельности равно отрицала и революционный террор, и правительственный произвол — партия осудила разгон I Государственной думы, военно-полевые суды и неспособность ряда министров пойти на социальные компромиссы.

За критику столыпинских министров газетой «Утро» в 1907 г. Павла Рябушинского подвергли (как издателя) административной высылке из Москвы. После завершения срока высылки Рябушинский вновь вернулся к издательской деятельности. С осени 1907 г. он стал издавать газету «Утро России». Возобновилась и его партийная деятельность. В 1912 г. он стал одним из инициаторов создания новой «Прогрессивной партии», а ключевую роль партийного рупора исполняла газета «Утро России». Стиль издания был выбран умеренно-антиправительственный, к работе привлечены отличные журналисты, писатели, художники.

Реагируя на действия правительства по свёртыванию политических обещаний 1905 г., газета в статьях публицистов придерживалась девиза «Возвратите полностью 17 октября». Газета, приносившая Рябушинскому в материальном плане одни убытки, стала его своеобразной «общественной визиткой», что само по себе весьма ценилось в кругах тогдашней денежной олигархии.

Символом действий этих сильных мира сего стала шумная кампания протеста, проведённая против усилий министерства народного просвещения обуздать либеральные нравы профессуры и студенчества Московского университета. В открытом письме правительству 66 крупнейших фабрикантов Москвы предупредили власть, что «страна» не одобряет её действий против ведущего университета страны.

П.П. Рябушинский воспринял как личное дело столыпинские реформы, посредством которых отдельные великие деятели из окружения последнего русского царя пытались ускорить модернизацию страны и изменить путь её развития. Поэтому крах великой империи Павел Рябушинский воспринял без всякого восторга и был одним из немногих в 1917 году, кто пытался притормозить процессы национального распада. Победившую к концу того судьбоносного года большевистскую власть он не принял, хотя активного противодействия ей уже не оказывал. Возможно, в эмиграции он попытался бы вести себя по-иному, более активно — но помехой всему стала болезнь. Наследство после себя Рябушинский оставил небольшое. Ни мемуаров, ни иных книг «глобального масштаба» после него также не осталось.