Модераторами совещания были Александр ФЕРТМАН, директор департамента по науке и образованию Фонда «Сколково», и Олег ЧУРИЛОВ, директор департамента развития технологического предпринимательства и трансфера технологий Минобрнауки. Проректор по науке СФУ Руслан БАРЫШЕВ также пригласил на встречу индустриальных партнёров — представителей Красцветмета и Красноярской РЖД. По тому, как ведущие дискуссии «вцепились» в этих людей, было ясно, насколько важно понимание нужд реального сектора экономики. Чурилов даже спросил: далеко ли отсюда до научно-технологического R&D-центра цветмета? Видимо, хотел своими глазами посмотреть на 7-этажное здание, которое специально построили для резидентов компании.

Основной же сценарий встречи был такой: предварительно каждого руководителя просили написать эссе о провалах и достижениях его ЦТТ. Эссе внимательно изучили (что было прокомментировано шуткой: «Оказывается, вы читаете то, что мы пишем») и предложили каждому рассказать в первую очередь о провалах или о том, что под этим понимается.

В результате присутствующие узнали немало интереснейших кейсов от коллег, а также выяснили, что проблемы у многих схожие.

Несколько кейсов

В Мордовском госуниверситете им. Н.П. Огарёва создали керамический кирпич! Качества настолько превосходные (лучше держит тепло, пригоден для строительства в Арктике), что создатели присвоили ему название «кирпич всея Руси». Лабораторные испытания пройдены, а вот технологии промышленного уровня нет, не могут найти предприятие, которое бы взялось за изготовление опытной партии, потому что для этого придётся остановить его производство: температурный режим другой.

Этот вуз старается захватывать каждого индустриального партнёра широкой сетью, максимально быть ему полезным. Так, для мясоперерабатывающего комплекса «Толина» не только разрабатывают пищевую химию, но даже придумали режим для имеющейся в собственности компании горнолыжной базы, чтобы она работала круглогодично.

Но самый большой успех у мордовских коллег — в области интеллектуальной собственности. Здесь берутся готовить предприятиям патенты, обеспечивают защиту по искам в судах, создали учебный центр повышения квалификации в области ИС. Планировали заработать на образовательных программах 50 тысяч, а заработали миллион, в 20 раз больше!

Отличная история у Московского авиационного института — там не поленились и организовали десант, как вы думаете куда? В Красноярск, в наш «ИСС им. М.Ф. Решетнёва». Сформировали обширный портфель задач, и теперь сотрудничество по линии Роскосмоса лично курирует ректор.

УрФУ нацелился на Азиатско-Тихоокеанский регион. Заключил договоры с московскими консалтинговыми агентствами, чтобы выйти на эту площадку со своими технологиями.

У наших соседей в НГУ создан специальный центр по взаимодействию с органами власти и индустриальными партнёрами, потому работа идёт слаженно. Чтобы ещё больше привлечь бизнес, ввели звания «индустриальный профессор» и «индустриальный доцент». В целом доля востребованных результатов интеллектуальной деятельности в НГУ достигла 50 % — это замечательный показатель. Как отметил А. Фертман, «коллеги в оценке не патентоспособности, а патентоперспективности продвинулись дальше всех».

Удивительный опыт получился у СФУ с РЖД. Помимо работы по реверсивному инжинирингу и перепрограммированию управляющих плат был реализован проект социальной направленности. Психологи СФУ предложили провести опытный эксперимент по поводу профессионального выгорания диспетчеров, на которых лежит большая ответственность и нагрузка. По признанию партнёров — результаты их поразили.

Проблема у всех одна

На самом деле проблем много, но общая такая: учёные отказываются решать задачи для реальной экономики! У каждого руководителя ЦТТ есть подобный печальный опыт, когда едут на предприятие, изучают его от и до, находят конкретную проблему, в решении которой вуз мог бы помочь, но учёные не спешат за это браться. Либо осторожничают (не совсем их профиль), либо и без того заняты («у нас грант»).

— Гранты многое испортили! — соглашается Олег Чурилов. И сообщает: достаточно скоро ситуация изменится. Грантов будет всё меньше, а для тех, кто делает реальный продукт, ресурсов будет всё больше.

Руслан Барышев

Ещё на одну трудно преодолимую преграду указал Руслан Барышев. Принятое сейчас условие выделения грантов в соотношении 50 на 50 (половину должен софинансировать тот, для кого делается разработка) почти непреодолимо для малого бизнеса. Есть большая нужда это соотношение снизить, например до 80х20.

Увы, по словам московских кураторов, Минфин движется в обратную сторону. Пока единственная возможность — договариваться на региональном уроне. Тем более, как отметил А. Фертман, «Красноярский краевой фонд науки больше любого другого фонда в России финансирует науку. Не все регионы даже создали такие фонды».

Олег Чурилов

Ещё одна проблема — невероятные усилия, которые приходится тратить на установление отношений с каждой конкретной компанией, настолько они закрыты и разделены по профильной деятельности. Губернаторов порой приходится подключать, чтобы хотя бы состоялся диалог. Поэтому выстраивание коммуникации — уже успех. И Олег Чурилов подчеркнул: «Я давно призываю к наличию в команде ЦТТ людей, которые ездят напрямую в компании».

Наконец, фундаментальная проблема: в области разработки технологий дефицит людей. И из студентов их не подготовишь, ведь физику мало кто сдаёт. А какой инженер без физики? Значит, надо заходить в школу, на уровне 6-7 класса, и готовить кадры с этого возраста. И это тоже задача ЦТТ и вуза в целом.

Что изменится и как решать проблемы

В Минобрнауки ведётся активная работа по изменению системы оценки работы учёных и вузов в целом. Но уже и теперь вузы могут сами платить чуть меньше тем, кто пишет статьи, и ставить в привилегированное положение людей, работающих на индустрию.

Александр Фертман

Фертман: «Это кубинская модель, когда вы каждый день вынуждены повторять одни и те же слова, пока люди не запомнят, что главное — не статья. Статья важна, она даёт репутацию, и компетентных людей находят по статьям. И индустриальные партнёры на статьи смотрят. Но приоритет решения проблем экономики должен потихоньку вырабатываться. У кого-то так исторически сложилось, в этом смысле политехам легче, они всегда были на это нацелены. Там, где нет инженеров, с этим сложнее».

Позицию учёных по отношению к реальным задачам надо менять, и в этом могут помочь долгосрочные отношения с партнёрами. Когда человек видит перспективу на 10 лет, он легче войдёт в НИОКР, чем когда у него один договор, он промучается со сдачей результатов, а потом всё прекратится. Зачем ему это? А чем на более долгие сроки подписан договор, чем лучше вуз представляет стратегию развития партнёра, тем легче будет вовлекать исследователей в сложные инженерные и научные проекты.

Есть и другие инструменты мотивации. Фертман: «Привлекайте учёного к заключению договора с партнёром на более ранней стадии. Когда у меня есть иллюзия, что я участвую в принятии решения, то я гораздо легче включаюсь в работу, чем когда ко мне приходит начальник и говорит: ну-ка давай делай. И, конечно, учёный не будет браться за работу, если не уверен, что её выполнит. Поэтому нужна карта компетенций каждого учёного и коллектива. Пока вы не будете знать, что они делают, вы будете продавать воздух».

По поводу изменения оценок эффективности деятельности Александр Фертман высказался за отмену KPI: кроме России никто таких оценок вузам уже и не ставит. «Считаю, что нужно работать на уровне наблюдательных советов. Вы предлагаете целеполагание, план действий и приносите не цифры, а результат. Совет оценивает: шаг сделан хорошо или недостаточно».

И ещё одна возможность решать проблемы — сетевое взаимодействие. «Если у вас что-то не получится с одним университетом, должны подключаться все Центры трансфера», — подвёл итог Олег Чурилов.