О, это маленькое предательство испытал на себе, наверное, каждый… Помните в детстве? «Мам, а ты точно не отпустишь?», — спрашиваете вы, неловко залезая на свой первый в жизни двухколёсный велосипед. И только убедившись, что «точно», «правда» и «честно-честно», решаетесь и смело крутите педали, пытаясь поймать баланс и героически преодолевая силу земного притяжения — вашего коварного врага в этой схватке с двухколёсным. И мамины руки, конечно, отпустят седло велосипеда. И вы, полные ужаса, возмущения, восторга мчитесь сами! И с этого момента понимаете, что можете!

Примерно об этом думала я, когда солнечным днём обманчивого сибирского мая решила, что всё-таки пора: снежколепы, ледянки и санки пора отправить на заслуженный отдых. А из кладовки на меня поглядывали два детских велосипеда — двухколёсный сына и со страховочными колёсиками по бокам — дочки.

Когда я училась кататься на велосипеде, мне было 15. Обучать меня этой премудрости, которую нормальные дети осваивают ещё до школы, мама не могла — говорила, что у неё сердца не хватает. Это испытание выдерживал только папа. Когда мои сверстницы во всю бегали на свидания, я с упорством бронетранспортёра обдирала коленки об асфальт. Мы жили в маленьком городе в частном секторе, и посмотреть на мои ежевечерние тренировки собирались все соседи. Эти милые старички и старушки рассаживались на лавочках возле своих домов и ждали велосипедное шоу. Для меня это удовольствие было сомнительным. Я бы с большей охотой покоряла велосипед под покровом ночи, когда все соседи спят. Но судьба коварна — папа ночью тоже хотел спать, а не бегать за велосипедом. Иногда во время тренировок на окне нашего дома робко вздрагивала шторка — это, набравшись храбрости, на мои недоуспехи и свежие ссадины смотрела мама. В конце концов кататься я, конечно, научилась. У меня было два потрясающих, хотя и очень одиноких велосипедных лета, а потом мой двухколёсный друг был отправлен на покой.

Как вы уже поняли, эта история в моей памяти полна драматизма. Поэтому, когда 5-летний сын прошлым летом попросил открутить с его велосипеда боковые колёсики, потому что хочет кататься «как большой», меня окатило холодным потом. Мы купили наколенники, я морально настроила мужа, подготовила зелёнку и в предчувствии неотвратимых детских слёз дальновидно спряталась за шторку. И что же? Сын сел на велосипед и… поехал! Вот так сразу, даже забыв надеть наколенники. Ни одной ссадины, ни одной слезинки. Разве так бывает?

И тут я, конечно, подумала: как здорово, что наши дети не похожи на нас, что у них собственный опыт, и наши трудности, наши незабытые ссадины и страхи — это только наше, не их. И это прекрасно!

А масштаб условного «велосипеда» может быть разным.