Переход университета в статус автономного учреждения для второго эшелона университетского руководства – директорского корпуса – тема особая. Насколько новая организационная форма и нормативно-правовая база будут способствовать мотивации работы сотрудников, привлечению в СФУ финансовых средств и высококвалифицированных кадров? О проблемах на этом пути размышляет директор Института горного дела, геологии и геотехнологий Владимир МАКАРОВ.

– Что предпочесть? И дальше уповать на госзаказ и получать унизительно малую зарплату? Или в полную меру использовать своё конкурентное преимущество в виде интеллектуального потенциала СФУ, создавая, как модно сейчас говорить, инновационный пояс из малых наукоёмких предприятий и лабораторий? Конечно, второе предпочтительнее. Тем более,что для этого есть и предпосылки, и опыт. Вопрос в другом: преподавателям, имеющим достаточно серьёзную аудиторную нагрузку – 800-900 часов в год и получающим за это 8-15 тысяч рублей в месяц, невероятно трудно изловчиться, чтобы заработать вторую половину достойного куска хлеба. Малые предприятия, внедренческие организации, сервисные центры – действительно то, что сейчас нужно. Но для этого необходимо принять определённые системные решения, в том числе и по снижению учебной нагрузки на ППС.

Скажем откровенно, августовский закон о создании малых предприятий с участием интеллектуальной собственности университетов – всё-таки не самая надёжная база для далеко идущихпланов. То, что сейчас прописано, направлено на создание малых внедренческих предприятий, ориентированных на выпуск какого-то вида наукоёмкой продукции, защищенной патентами. Это уже попадает в границы «дозволенного» – выпуск определённого вида продукции. Нам же нужны саморазвивающиеся ячейки с высокоинтеллектуальной средой преподавателей и научных сотрудников, способных решать инновационные задачи именно на стыке образовательных и научно-исследовательских интересов всех наших институтов. Институты разные, но в этом и есть конкурентное преимущество СФУ, благодаря которому можно решать сложные комплексные проблемы. Это могут быть наукоёмкие сервисные услуги: от научных исследований, консультирования и экспертиз до выполнения конкретных проектов и разработки технологий.

Опыт ряда малых внедренческих предприятий, прошедших жесткое экономическое «горнило» 90-х годов, доказывает, что именно они могут являться той интеллектуальной средой – центром притяжения самых смелых идей и талантливой молодёжи. Как пример, могу привести деятельность предприятий, возникших на базе КИЦМа. Это центр «Лёгкие металлы» под руководством профессора П.В.Полякова, предприятие ООО «Рутас», выполняющее проектирование электроснабжения горных предприятий от Урала до Якутии, центр геотехнологических исследований «Прогноз», реализующий серьёзные исследовательские и геолого-поисковые проекты для крупных горнодобывающих предприятий Красноярского края. Знаю, что в те 90-е годы коллективами научных сотрудников Политехнического института и бывшего КрасГАСА также созданы и успешно работают малые внедренческие предприятия и фирмы.

Очень интересен опыт Иркутского технического университета, о котором узнал на недавнем международном геологическом форуме «MINEX-2009». Девять лет назад на базе небольшой лаборатории при соучредительстве ИТУ было создано предприятие «ТОМС» (технология обогащения минерального сырья). Сегодня это уже группа компаний, имеющая филиалы в Казахстане, Санкт-Петербурге, которая известна великолепными научными разработками и проектами обогатительных фабрик. Годовой оборот предприятия составляет 300 млн. Численность за эти годы выросла до 150 человек. То есть людям дали свободу для проявления инициативы, и эффект не заставил себя долго ждать.

Сложен и сам алгоритм образования малых предприятий. Принятый на учёном совете СФУ регламент абсолютно несовременен. Чего стоит блок-схема движения документов по инстанциям внутри СФУ, представленная на двух страницах. Думаю, что принцип «одного окна» мог бы серьёзно повлиять на инициативу «снизу». А если к этому добавить правовой и экономический «ликбез», точек роста может оказаться гораздо больше, чем в самых смелых ожиданиях.

Кстати, в проекте Устава будущего автономного учреждения предусмотрено 86 видов деятельности – от лесопереработки до разработки месторождений полезных ископаемых. Возможно, в ходе обсуждения этот перечень пополнится новыми. Одновременно в этом же проекте Устава (пункт 1.28) отмечено, что «Университет по своей организационно-правовой форме является некоммерческой организацией»...
Красноярский край – территория высокой экономической активности, особенно в сырьевом секторе. Реализуются масштабные проекты в горной, транспортной, металлургической, энергетической отраслях.

И здесь, кроме традиционных форм выполнения НИР и НИОКР, важно найти и достойно использовать конкурентные преимущества автономного учреждения, главное из которых – создание условий для организации и работы саморазвивающихся наукоёмких предприятий.