Молодой солдат повернулся спиной к проезжающим автомобилям. Мимо него каждый день мелькает многоликий людской поток, но он этого будто не замечает. Он глядит вдаль, всматриваясь во что-то, только им увиденное.

О памятнике «Воинам-интернационалистам», его истории, символах и связи с политикой беседа с одним из его авторов — Сергеем Михайловичем Геращенко, профессором и деканом архитектурного факультета.

— Конкурс на создание памятника воинам-афганцам был объявлен в 1987 году, когда война в Афганистане ещё не закончилась. Для официальной власти, наверняка, это была не самая приятная тема. Почему Вы всё-таки решили принять участие в конкурсе?

— Меня задело то, что в нашем городе не было никакого архитектурного объекта, который бы увековечил память воинам-афганцам. А ведь война шла, были жертвы. К тому же мой отец воевал, освобождал Будапешт, Прагу, Вену, и от него я не раз слышал военные истории (хотя он очень неохотно о них рассказывал). Поэтому для меня слово «война» — не пустой звук. Когда я узнал о том, что проводится конкурс на лучшую архитектурную композицию участникам войны в Афганистане, решил в нём поучаствовать. Выиграв первый тур конкурса, я предложил известному скульптору, моему коллеге Борису Ильичу Мусату (на фото слева) создать скульптуру солдата-афганца.

— И как сработались?

— Мы вместе решили, что в скульптуре будет запечатлён молодой солдат. У меня есть подборка памятников афганцам в других городах, так там изображены мужественные парни, почти Рембо. А мы умышленно лепили мальчишку, который первый раз взял в руки автомат. Потому что в основном гибли солдаты, у которых ещё вся жизнь была впереди. Для этого мальчишки и автомат-то тяжёлый, поэтому и держит он его опущенным к земле. В этой композиции каждый элемент символичен. Во-первых, квадрат в основании. Он сознательно разбит на две части: для живых и для мёртвых. Разорванный квадрат как разделённая пополам жизнь. Солдат стоит на камне — это афганские горы, где проходили бои. Его положение – вполоборота к городу — прощание со всем, что он здесь оставляет. Арка же, под которой он стоит, — вход в другой мир: мир войны, горя, боли и смерти.

— Почему было выбрано именно это место?

— Предлагались разные варианты, где можно установить памятный комплекс: это были и глухие места на кладбищах, и неприметные скверики. Но не годилось ни то, ни другое. Считаю, что прятать подобный памятник было бы неправильно. Я долгое время ходил по городу, искал, где лучше его установить. Когда поднялся на площадку возле Мемориала Победы, подумал: а почему бы не здесь? Само место «играет» и добавляет значимости памятнику. За спиной солдата — кладбище. Перед ним раскинулся миллионный город. Неподалёку — мемориал воинам, спасшим нашу Родину в годы Великой Отечественной войны. Здесь умышленно нет ни перил, ни парапетов. Сзади шумят машины, а ты стоишь на краю пропасти — ещё один шаг, и покатишься вниз. Есть над чем задуматься.

— Воины-афганцы вам помогали?

— Они сами и выступили инициаторами проведения конкурса. Эпопея с согласованием проекта и поиском материалов длилась больше пяти лет. Торжественно открыли памятник в 1994 году 2 августа — в День ВДВ, а конкурс мы выиграли ещё в 1988 году. Помимо того, что мы сами ходили по администрациям, чтобы помогли с установкой, так ещё и ребята, воевавшие в Афганистане, оказывали нам всевозможную помощь. Они всеми правдами и неправдами помогали искать дефицитные материалы, собирали деньги, обращались в СМИ с вопросами, почему так долго идёт установка памятника.

— И почему же?

— Время такое было. Официальная политика не хотела признавать того, что в Афганистане гибли люди. О том, чтобы установить на памятнике доску с именами погибших, и речи быть не могло. А позже это место стало чуть ли не святым для красноярцев.

— О том, что затеяли всё это, не жалели?

— Наоборот. Все наши обивания порогов были на чистом энтузиазме. За работу мы практически ничего не получили, да, если честно, нам ничего и не нужно было, лишь бы памятник увидел свет.

— В 2005 году памятник реконструировали. Он немного отличается от того, что было раньше?

— Да, после реконструкции памятный комплекс облицевали красным гранитом. До этого он был серым. Во время реконструкции собственно и появился новый элемент комплекса — мемориальная стена с именами погибших в горячих точках солдат и офицеров. Тогда же было решено назвать этот ансамбль — мемориал «Воинам-интернационалистам». Это дань памяти всем тем, кто погиб, сражаясь в Афганистане, Испании, Конго, Китае, Алжире и ещё в десятке стран.

— Как оценивают памятник те, кто воевал?

— Афганцы говорят, что это лучший памятник в России. Не хочу, чтобы это показалось излишней похвальбой, но действительно: если сравнить все «афганские» мемориалы, то красноярский проект по ряду параметров можно считать очень достойным.
К этому памятнику постоянно ходят люди: и родственники погибших, и молодёжь, которую с войнами ничего не связывает. На ум приходит очень важный для преподавателя вуза показатель — индекс цитирования. Так вот, для меня как архитектора гораздо важнее не то, сколько раз меня процитируют в том или ином издании, а как проект будет оценён людьми. Останется ли он в памяти и сердцах тех, для кого он предназначен. Я думаю, что, работая над памятником «Воинам-интернационалистам», мы с Борисом Ильичём Мусатом с этой задачей справились.