К 2010 году шесть процентов россиян начали ассоциировать город Пермь с культурной столицей России, в то время как в 2009 году таких ассоциаций не существовало вовсе (по резуль-татам опроса, инициированного
А. Лебедевым).

Причём, что совсем нетипично для российских регионов, произошло это благодаря активному и даже немного пафосному развитию современного искусства в городе: представительное лицо для города — Марат ГЕЛЬМАН, галерист и коллекционер произведений современных российских художников; превращение рядового города в столицу началось с создания музея современного искусства «PERMM», мифологизированного вплоть до того, что якобы музей станет филиалом всемирно известного музея Соломона Гуггенхайма с центральным отделением в Нью-Йорке, а архитектором выступит Заха Хадид — одна из самых дорогих и популярных «строителей» мира. Далее подключился любимый всем Интернет-сообществом дизайнер Артемий ЛЕБЕДЕВ, который придумал фирменный знак Перми — большую красную букву «П», что позволило пермякам узреть собственное родство с создателями Стоунхенджа.

Наверное, отчасти способствовал такому развитию Перми и очень демократический стиль поведения пермского чиновничества в лице губернатора, который принципиально разгуливает по улицам родного города без охраны, пишет о культуре и искусстве в своём блоге и т.п.

В общем, смирившись с тем, что имиджевый проект «Новая культурная столица России» надо-таки признать успешным, было решено отправиться в новоявленную столицу на фестиваль «Живая Пермь» (летом этого года) — удостовериться в столичности города и подумать, а что же мешает с такой же силой распиарить родной Красноярск.

Пермь встретила огромным портретом Сергея Есенина на стене примерно десятиэтажного долгостроя в центре города, и это уже намекало на то, что – да, культура здесь есть. Но это было только начало, так как мы ещё не успели оценить грандиозные масштабы фестиваля, на который приехали. «Живая Пермь» преподносилась как 604 события за 5 дней! Которые были распределены по блокам «Музыка», «Литература», «Арт» — и «Неформат» для всяческих странных инициатив. В общем, пришлось воскликнуть вслед за Прутковым «нельзя объять необъятное» и сосредоточиться на арте. Хотя в музыкальной программе было также немало любопытных вещей: фестиваль «Скиф», основанный Сергеем Курёхиным; выступление пермского рэпера Сявы (это нас не сильно интересовало, но местные с нетерпением ждали); ну и, в конце концов, пикник «Афиши», где мы в итоге повалялись на траве и приобрели немало полезной литературы.

Полезной вещью фестиваля оказалась и необычная зелёная линия на асфальте, нарисованная по всему городу: она была сделана как путеводитель по культурным точкам фестиваля. Пользуясь её услугами, мы сразу попали в одно из событийных мест — Пермский художественный музей, в котором проходила выставка русских а-ля примитивистов Ольги и Александра Флоренских. Художники, муж и жена, выставили карты городов (Санкт-Петербурга, Нью-Йорка и, конечно, Перми в качестве презента)… из всяких палочек, брусочков, труб и железяк, которые были найдены непосредственно в том месте, карту которого и «рисовали». Приятно было полюбоваться на изобретательность художников, на простоту городской географии.

Карта Перми

Далее зелёная линия вывела нас к тому самому музею «PERMM», который пока что расположен совсем не в гиперсовременном строении, а в здании бывшего речного вокзала. Музейная округа была наполнена паблик-артом. Географический указатель, отсчитывающий километраж до мировых музеев современного искусства — до Гуггенхайма, MOMMA, Орсэ, Помпиду и т.д. (ещё раз убедились, что амбиции у музея просто зашкаливают). Деревянные колонны Николая Полисского. Машина, простреленная традиционным узором для вышивки. На берегу Камы старая советская надпись «Счастье не за горами» смотрится в контексте всего этого как новодел. Внутри на первом этаже показывали выставку современного украинского искусства «Якщо» — кураторский проект искусствоведа Е. Дёготь. А на втором художники Глюкля и Цапля совместно с посетителями шили такую одежду, которая помогает преодолеть свои внутренние психологические комплексы. Что-то вроде: проблемы в отношениях с отцом — сшей себе штаны в его честь и т.п.

А по вечерам в музее проходило не что иное, как небезызвестный и давно прижившийся в Красноярске «поэтический слэм». И ведущим был, как и в Красноярске, Андрей РОДИОНОВ. Ну нет в России других поэтов! И к нашему негодованию нам показалось мельком, что Родионов больше старался в Перми, лучше читал свои, те же, что и здесь, стихи. И поэтов было все-таки больше в Перми — Александр ДЕЛЬФИНОВ поразил нас своей разнообразной манерой чтения, по большей части, саркастических стихов — он и разыгрывал сценки на свои стихи, и пел их, и тыкал в зрителей пальцем (некультурно, конечно, но весьма эффективно в плане контакта со слушателями); а поэт Всеволод ЕМЕЛИН читал более серьёзные стихи и закончил вообще социально-актуальным — «На встречу Владимира ПУТИНА с Юрием ШЕВЧУКОМ». В общем, отбросив патриотические чувства, можно сказать, что самые лучшие современные художественные проекты можно найти в музее «PERMM». Тем более что политика музея ориентирована на презентацию самых-самых произведений современности — например, они присматриваются к скульптурам Аниш КАПУР, возможно, полагают даже привезти выставку Марины АБРАМОВИЧ, а из соотечественников уже представили одного из самых именитых художников Александра БРОДСКОГО. Правда, случай с ротондой Бродского (паблик-арт — ротонда, собранная из дверей), которую нещадно сожгли, говорит о том, что публика ещё не до конца приняла современное искусство в Перми.

Выставки А. и О. Флоренских и музея «PERMM» составляют всего около 20 процентов искусства, которое обитало в городе в это время. Зелёная линия привела к длинным двухэтажным будущим торговым рядам, которые пока дружелюбно отдали под выставку молодёжному художественному десанту из Питера, Екатеринбурга, Самары и местным художникам. Выставка пермских художников показалась нам сопоставимой по уровню с красноярскими начинаниями — что-то многосоставное, с претензией на заумное и малопонятное.

А выставка питерских авторов, которую курировал художник Пётр БЕЛЫЙ, как и стоило подозревать, оказалась интересной — больше всего впечатлило видео «Зал ожидания», в котором на протяжении нескольких минут тщательно долбят, пилят и протыкают беззащитный самолет, который тщетно пытается взлететь. А вот самое красивое произведение этой выставки Людмилы БЕЛОВОЙ вообще «находилось» не в зале, оно проецировалось ночью в крупном масштабе на стену центральной гостинцы «Урал» — это были тени танцующей пары.

Завершением арт-программы фестиваля стало открытие выставки «Гоп-арт» модного куратора Кирилла ШАМАНОВА, на которой было собрано этакое «пацанское» искусство, с намеренным отказом от претензий на интеллект, апеллирующее, как понятно из названия, к культуре гопников. Пресс-релиз этой выставки был намалеван фломастером на гофрокартоне, а фуршет состоял из пыва и сёмок. Вообще, в последнее время стараются отказываться от традиционных фуршетов — например, в одном из проектов посетителям было предложено съесть произведение искусства после открытия, другая выставка открылась лекцией о направлении «флексус» в современном искусстве, которую читала… стриптизёрша.

В общем, по количеству и качеству событий Пермь в эти дни действительно можно было смело признать культурной столицей. А от самого города запомнилось следующее. Во-первых, было странно прочитать в путеводителе по достопримечательностям фразу «а ещё пермяки отличаются своеобразным юмором», что заставило задумываться над фразами местных — а вдруг это он… юмор. В конечном счёте, юмор был обнаружен минимум в том, что одно из кладбищ в Перми (некрополь) расположено в междуречье рек Стикс и Лета. Во-вторых, город просто-таки убил своими просторами. Иногда казалось, что пройти пару кварталов в Перми по расстоянию сопоставимо с прогулкой по улице Мира от начала до конца. Ну, и, несмотря на то, что на «Живой Перми» было много всего современного и интересного, все равно самым стоящим был поход на выставку религиозной деревянной скульптуры — с сюжетами «Христос в темнице» и «Распятие». Пермь была единственным городом на Руси, где, несмотря на христианский запрет на скульптурные изображения, всё-таки вырезали образы Христа. Оттуда же, пожалуй, и берёт своё начало умение пермяков выделяться и быть не такими как все!